– Ты ее слишком переоцениваешь. Она может изменить свою жизнь, стоит ей только пожелать, - сказал он.

– Ты все равно не можешь ее убить.

– Нет, могу. Пока в этом не было необходимости, потому что мне нужна была информация, но твой довод, что я не должен, безоснователен. Ты понимаешь, что она участвовала в поджоге, из-за которого погиб человек?

– Ты не можешь убить ее, потому что это противозаконно. Потому что ты живешь в этой стране и ее законы касаются и тебя, в независимости от того, какой магией ты обладаешь. Мы позволим полиции самой с этим разобраться. У нас есть судебная система. Потому что убийства случайных людей, только потому, что они сделали что-то, что тебе не понравилось, превращают тебя в плохого парня.

Его губы дрогнули. В его глазах мелькнула легкая, веселая искорка и Чокнутый Роган рассмеялся.

Я всплеснула руками и поднялась на ноги.

– Мой разговор с тобой окончен.

Он встал, посмеиваясь.

– Мы могли бы вытащить из нее больше информации, если бы ты дала мне придушить ее чуть дольше.

– Полагаю, мы получили ровно столько, сколько собирались. Ты унизил ее. Я думаю, вы как-то обжимались, а потом ты чуть не убил ее. У нее останутся шрамы на всю жизнь.

– А если бы она попыталась задушить меня?

– Я бы выстрелила в нее. Хотя сначала бы предупредила. Не знаю.
– Я нахмурилась.
– Теперь мы знаем, что она в деле. Но она не знает, что было в ячейке.

– Вероятно, ей сказали ровно столько, сколько требовалось, чтобы ее завлечь, - сказал Роган.
– Все равно, мы могли узнать от нее больше.

Я покачала головой.

– Что?
– спросил он.

– Роган, я не идиотка. К этому времени ты уже наверняка успел напичкать ее автомобиль и дом жучками, установить прослушку на телефон, и запустить вирус-шпион в ее компьютер. Ты угрожал ей, и знаешь, что она пожалуется на тебя своему боссу, а твои люди подслушают разговор.

Он рассмеялся снова.

Я вытащила телефон и напечатала Берну сообщение с просьбой поискать в сети упоминания об Изменении. Затем я остановилась. Она сказала, что Адам был просто прославленной коровой О'Рейли. Интересно, может она имела в виду О'Лири? Возможно, кто-то назвал так Адама, а она неправильно услышала?

Мы направились к ближайшему выходу. Толпа поредела. Здесь были только он и я.

– Что такое тактиль? – Мне, правда, не стоило у него об этом спрашивать.

Его лицо стало невыразительным, он не отвечал.

Должно быть, я поставила его в неудобное положение.

– Забудь. Я понимаю, это что-то личное. Мне не стоило спрашивать.

– Нет, я просто думаю, как бы это получше объяснить, - сказал Роган.
– Мой отец пережил девять покушений на убийство. У Дома Роганов всегда хватало врагов. Если мы видим угрозу, то можем с ней расправиться, но не всегда удается заметить снайпера, скрывающегося в тени. Мой отец был одержим идеей компенсировать то, что он воспринимал как слабость. Он хотел ребенка с телепатической магией в дополнение к его телекинетическим силам, поэтому после тщательного отбора, он нашел мою мать. У нее был слабый телекинетический талант, но вместе с тем она была очень сильным эмпатом. Мой отец исколесил всю Европу, чтобы найти правильную комбинацию генов.

– Откуда была твоя мать?

– Испания. Она была из басков. Мой отец хотел, чтобы у меня был вторичный талант, телекинетическое предчувствие, когда человек чувствует, когда за ним наблюдают или следят. Но моя телекинетическая магия оказалась слишком сильной, поэтому вместо этого я стал тактилем. Я могу заставить тебя почувствовать прикосновение.
– Он замолчал.
– Было бы проще, если бы я показал тебе. Позволишь?

Да.

– Нет.

Позволить Рогану себя коснуться было плохой затеей.

Мы продолжили идти. Как бы это все-таки было?

– Это больно?

– Нет.

Как же это чувствуется?

Не будет ли это как... ох, черт.

– Ладно.

Я остановилась. Мы стояли напротив маленького алькова. Вокруг никого не было. Даже если я опозорюсь, никто ничего не заметит.

– Только раз.

Моего затылка коснулось мягкое тепло. Я никогда не чувствовала ничего подобного. Словно бы кто-то коснулся меня нагретой норковой рукавичкой, но касание не было мягким, оно было твердым. Словно... словно...

Тепло быстро скользнуло вниз по шее, вдоль позвоночника, зажигая огнем каждый нерв, прежде чем растаять в пояснице, и его отголоски посылали по телу импульсы. Мое тело запело. Он играл на мне, словно я была гитарой. Я хотела его, и хотела сейчас.

– Это было...
– Я увидела его глаза и потеряла дар речи.

Из них исчезла вся жесткость. Они были живыми и светились изнутри.

– Ты меня хочешь.

– Что?

Магическое тепло разлилось по моим плечам, превращаясь в чистое блаженство.