Свой «маузер» — доработанный дедом неймс — Афанасий в этот полёт брать не стал. Казахстан не являлся для России недружественной державой, и никаких сюрпризов от его властей ждать не приходилось. Да и эксперимент с «изделием Д» представлялся совсем простым делом. Надо было добраться до «опухоли» ПВД над Северным Казахстаном, включить неймс, а если не получится с ним — «Коршун», разблокировать небо от электромагнитной линзы и добиться того, чтобы необычные для этих мест ранние морозы до минус сорока градусов по Цельсию ушли в небытие. Поэтому Афанасий практически не переживал за успех операции. Подумаешь — подвиг: долетели, включили…

Гул моторов отдалился.

Незаметно для себя он уснул и проснулся от прикосновения к плечу.

— Командир, полчаса до точки входа, — тихо сказал склонившийся над ним штурман Витюша.

— Иду! — встрепенулся Афанасий, проведя ладонями по лицу.

Вставая, встретил взгляд пассажира, сидевшего в кресле перед Олегом. Это был приданный команде специалист завода «Косинус», принимавший участие в разработке и настройке серийного неймса, звали его Борис, и единственным его недостатком, по мнению Афанасия, был возраст: выглядел парень студентом, а не мужиком со стажем, несмотря на отпущенную соломенную бородку.

— Включаемся, — сказал Афанасий, дружески сжал плечо молодого человека, повысил голос: — Всем запаковаться! Мы у цели.

Пассажирская кабина, где располагалась группа, была загерметизирована, однако, как показали прежние рейсы, бойцам часто приходилось выбираться в грузовой отсек, где стояли «Коршун» и ЗРК, поэтому перепады давления были ощутимы и работать в этих условиях было нелегко. Решили снабдить группу защитными лётными шлемами и кислородными аппаратами с запасом воздуха, а заодно и подключили к шлемам внутреннюю систему связи, что позволило Афанасию давать указания бойцам, находясь в кабине лётчиков, где у него теперь было своё командирское кресло.

Он занял место, натянул шлем.

— Борис, Шило, Уксус — готовьте машинки.

— Есть! — отрапортовали операторы «Коршуна». Борис промолчал, он ещё не привык отвечать командиру ГОНГО по-военному.

Афанасий устроился поудобнее, кивнул в ответ на взгляд Кости, сидевшего за штурвалом.

— Ничего дополнительного не сообщали?

— Только погодные условия, — ответил первый пилот. — Летим на высоте десять пятьсот, все дожди внизу.

— И в Казахстане?

— Везде сплошные дожди, начиная от Астаны и южнее, только над Тургаем чистое небо, давление под семьсот шестьдесят, температура воздуха над долиной минус сорок два.

— Купол.

— Так точно.

Сквозь пелену облаков под самолётом ничего не было видно, поэтому Афанасий понаблюдал за экранами пилотов между их креслами, так как его кресло стояло сзади, потом связался с базой:

— Альфа, я «сто седьмой», приближаемся к объекту, сообщите об источниках помех.

Дежурный в Центре ответил практически мгновенно:

— Спутниковые синусы не изменились. «Икс тридцать седьмой» только что двинулся к южной части Казахстана из района Индийского океана.

— Значит, придётся ждать визита, сообщите первому-третьему. Сколько ему ползти до нас?

— Не больше сорока минут.

— Ясно. — Афанасий связался с Олегом: — Кто сейчас пасёт Тургай?

— Аляскинский «Харп», как обычно, и три «Зевса», — доложил майор, отслеживающий обстановку на земле через свой суперпланшет «Мистик», смонтированный полностью на отечественной элементной базе и не уступающий навороченным ноутам Запада и Востока. На планшет поступали данные о работе американских генераторов и о погодной ситуации. — В Одессе, у берегов Японии и Индии.

— К нам подбирается их беспилотник, не прозевай включение.

— Мы готовы.

— Карту, — попросил Афанасий второго пилота.

На дисплее перед лётчиком развернулась карта Тургайской долины — эрозионно-тектонической ложбины между Южным Уралом и Мугоджарами на западе и Казахским мелкосопочником на востоке. Север долины занимали сухие степи — бывший район освоения целинных земель, юг — полупустыни Барсуки Большие и Малые. В этих местах недавно с помощью российских специалистов начали строить комплексы по добыче полиметаллических руд, и не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы не понять причины, подтолкнувшей заокеанских «друзей» устроить в местах строек климатическую диверсию, которая помешала бы планам строителей.

В самой долине насчитывалось более двухсот озёр, её пересекали реки Тургай и Убаган, приток Тобола. На её территории располагались Наурзумский заповедник, и купол ПВД накрыл и заповедник, за неполных двое суток покрывшийся снегом.

Пузырь высокого давления образовался над этими местами не сам собой, его накачали сначала холодные воздушные массы из Арктики, умело направленные вдоль Уральского хребта с севера на юг с помощью трёх «Харпов» — в Исландии, на Аляске и в Японии, потом к ним присоединились мобильные «Зевсы» на кораблях, и над Тургаем в течение двух суток разверзся ледяной ад, от которого дохли животные и страдали люди, вынужденные прятаться по домам и не пускать детей в детсады и школы.