– Какой ужас, – сказала я.

– Джо совершенно вне себя, – кивнула Анна. – Только вчера он слышал, как Джоанна плачет, и он умолял Бьянку разрешить ему поговорить с ней хотя бы минуту. Но нет – эта женщина как камень. Её сердце тоже обколото ботоксом, я думаю, оно совершенно твёрдое, даже по отношению к собственному ребёнку! И всё это только ради денег! Деньги правят миром.

– Бедная Джоанна, – сказала я. – Она сейчас думает, что папа её бросил. Или что он слишком труслив, чтобы тягаться с Бернардом.

– А чтобы ты сделала, если бы этот человек угрожал твоему ребёнку?

– Я бы… я не знаю. Я бы его похитила и отправилась с ним туда, где Бернард нас не найдёт, – ответила я.

– Но это незаконно, и Бьянка может подать на него в суд, и тогда всё станет ещё сложнее и дороже! – Анна покачала головой. – Если бы только иметь больше денег…

Ну вот, опять всё сначала!

– Анна, смени пластинку, – сказала я, складывая джинсы назад в шкаф.

– Что ты вообще делаешь? – спросила меня Анна. – Ты джинсы то вытаскиваешь, то вешаешь обратно. Что ты там ищешь? Деньги? Или тампоны?

– В штанах? Вряд ли.

– Ну, я держу свои тампоны в карманов штанов и кителя, – сказала Анна. – Когда у меня наступают эти дни, они всегда такие внезапные и обильные… – Она замолчала и хлопнула себя ладонью по губам.

– Что случилось? – спросила я. – Тебе пришло в голову, что цены на дамские гигиенические товары повысились? Ужасно, ужасно! Да, имея достаточно денег, можно было бы запастись на следующие десять лет, но увы, увы…

– Ой! – Ладонь Анны по-прежнему лежала на губах.

– Что случилось?

Анна начала неудержимо кричать.

– Какое сегодня число? – орала она. – Уже август?

– Да, ответила я. – Уже две-три недели.

– Я что, с ума сошла? Я что, вообще?

– Э-э-э…

– Сейчас! – закричала Анна. Некоторые слова она выкрикивала громче, чем другие, но я не могла усмотреть в этом системы. – Сейчас это вообще!

Я слегка раздражённо прищурила взгляд.

– Будь добра и скажи мне, что случилось, Анна.

– Он стерилизован, вот что случилось, – крикнула Анна.

– Кто?

– Он это сделал ещё до рождения Яспера, – орала она. – И я была этому очень рада. Представь себе, сколько сводных братьев и сестёр он обеспечил бы в противном случае Максу и Ясперу!

– Хансъюрген? Хансъюрген стерилизован?

– Сейчас всё выйдет наружу! – кричала Анна. – Это конец. Это моё наказание! За то, что я сделала. Так мне и надо.

– Прекрати кричать! – Я была почти готова швыряться предметами. – Хансъюрген стерилизован, всё выйдет наружу – ты что, беременна?

– У меня задержка четырнадцать дней, – проскандировала Анна.

– Может быть, у тебя нарушился цикл, – сказала я. – Из-за стресса. Или у тебя начинается климакс. Я имею ввиду, ты и Джо, вы же наверняка предохранялись. Вы, в конце концов, уже взрослые, и в эпоху СПИДа… – я замолчала, потому что Анна покачала головой.

Я не могла поверить такому легкомыслию.

– Ну вообще! – с упрёком сказала я.

– Это конец, – хрипло проговорила Анна.

Некоторое время мы молчали.

– Не торопись, – сказала я. – Ты даже не делала теста.

– Я акушерка, – ответила Анна. – Я знаю, когда я проиграла.

Я не стала указывать ей на то, что акушерка должна хорошо разбираться в теме предохранения, и сказала:

– Если ты действительно беременна – а это ещё не точно, – может быть, это и хорошо. Потому что тебе придётся сказать Хансъюргену правду и оставить его.

– Чтобы жить с тремя детьми на социальной помощи, – сказала Анна, взлохмачивая волосы. – Не могу поверить, что я была такой глупой. Что мне сказать Джо? У него и так полно проблем.

Да, это было так. И эти проблемы не решались постоянными разговорами о них. Я посмотрела на часы.

– Не сердись на меня, Анна, но у меня сейчас важная встреча. Мне надо уйти.

– Сейчас? Так внезапно? – Анна растерянно последовала за мной по лестнице в прихожую. – У меня всё наперекосяк, а ты хочешь оставить меня одну? Я беременна, чёрт возьми, а мой муж уже пять лет как стерилизован. Ты не можешь меня сейчас оставить.

– Мне надо, – сказала я, взяла ключ и выудила баллончик с газом из стойки для зонтов. – Извини.