— Да… нет… не знаю! — я подорвалась с кровати, и стала суетливо мерить шагами комнату.

— Я не настаиваю пока, чтобы ты мне рассказала все что с тобой произошло, — произнес устало император. Я посмотрела на него. А он и выглядел жутко уставшим. Видимо перед сыновьями держался, а сейчас уже не было сил. — Но рано или поздно тебе будет нужно это сделать. Для твоего же блага, — не терпящим возражения тоном припечатал он. — Это, во — первых. А, во — вторых, это нужно для расследования.

— Ведь моего похитителя вы нашли, — растеряно отозвалась я.

— Там не все так просто, Дами, — и поморщившись, как будто собирался сделать неприятную вещь, продолжил: — Я дам день тебе на отдых, а послезавтра сюда прибудет следователь.

Я кивнула. Чем быстрее расскажу все это, тем лучше.

Вот только пока о самых гнетущих меня мыслях я говорить не стала. А вдруг мне показалось и все обойдется?

— Извини, что заставила себя ждать, — сказала я, подхватывая платье, в которое собиралась переодеться. Светлое, легкое. В самый раз для пребывания здесь. — Я через пару минут спущусь.

Быстро приведя себя в порядок, я спустилась в столовую. Мальчики и Рион уже расселись, а Теклария, как истинная бабушка приносила блюда с кухни, перечисляя, что она наготовила и старалась подложить внукам кусочки побольше, причитая, что они должны больше кушать, а то совсем худые стали.

— Дами, садись скорее, — увидев меня, тут же засуетилась императрица — мать и стала наполнять предназначенную мне тарелку тушеным мясом.

Из Текларии получился бы превосходный повар. И это признали все. Готовила она изумительно. И не скажешь, что делает она это крайне редко. А уж какие пироги она напекла! Надо будет попросить дать рецепт для Гуды. Кстати о ней.

— Рион, — позвала я его. Он о чем-то тихо по — заговорщически шептался с Ингом, пока Теклария в очередной раз пыталась уговорить Эйма съесть еще кусочек пирога. Когда я дождалась внимания императора, продолжила: — Торгест обещал написать Гуде, что мне будет необходима ее помощь. Ты сможешь приказать организовать ее приезд сюда?

— Гуда — это твоя помощница, оставшаяся в Катомипае? — спросила Теклария. Я кивнула.

— Уже завтра Гуда будет здесь, — заверил меня Рион. При этом нахмурился.

В целом ужин прошел как-то по — домашнему. Точнее, смаковала в мыслях я это слово — по — семейному.

После мы расположились в гостиной. Сыновья взялись за какую-то настольную игру. Теклария с томиком исторического романа села в кресло — качалку у раскрытого окна, из которого в комнату проникал свежий морской бриз. Рион с бумагами расположился в кресле. Я же перелистывала газеты, пытаясь, во — первых, хоть чем-то себя занять, чтобы меня не одолевали мысли о предстоящей ночи, а, во — вторых, узнавала свежие новости и восполняла пробелы в уже произошедших событиях. Но ничего интересного не обнаружила. Поэтому я присоединилась к мальчикам.

Сказки я сыновьям сегодня не читала. Просто сидела рядом, пока они не уснули. В свою комнату было боязно идти. Но оставаться в детской я не могла. Если усну, то потом своими криками разбужу мальчишек.

Зайдя в комнату, я тут же накрыла ее пологом тишины. Не хочу никого беспокоить. А одну ночь до приезда Гуды как-нибудь продержусь. А может все обойдется и в мирной обстановке меня никакие кошмары беспокоить не будут.

— Мне Торгест рассказал, какая помощь тебе нужна от Гуды, — произнес Рион, поднимаясь со стула.

Хорошо, что я успела сотворить полог, иначе бы мой испуганный крик перебудил всех.

— Ты меня испугал, — переведя дух, возмутилась я.

— Я останусь на ночь здесь, — не обращая внимания на мою реплику, припечатал император.

— Иметь в ночной няне императора весьма почетно, — язвительно ответила я. — Только вот похвастаться мне некому. У меня даже подруг нет. Была одна, да и то я ее отца убила.

Ну вот. Снова вспышка гнева. Только при правителя не хватало мне сорваться. А Рион казалось услышал только начало моей фразы.

— То есть похитителя ты в этом качестве принимала, а меня нет? — зло проговорил он, прищуривая глаза.

Захотелось взвыть и набросится на него с кулаками. На каких-то жалких остатках чудом сохранившейся воли, я сдержалась.

— Как тебе будет угодно. Мне все равно, — буркнула я, вытаскивая из шкафа халат и ночную сорочку. Дверью в ванную хлопать не стала.

Рион устроился за столом, разбирая какие-то бумаги, делая пометки. И все это с жутко сосредоточенным видом. Время от времени он хмурился. Я же забралась в постель, удобно уложив подушки у спинки и опираясь на них, принялась за чтение какого-то романчика, одолженного у Текларии.