«Радзивиловская летопись, один из ВАЖНЕЙШИХ памятников летописания домонгольской эпохи. Радзивиловская летопись — ДРЕВНЕЙШАЯ, ДОШЕДШАЯ ДО НАС, — текст ее завершается первыми годами XIII века» [2], с. 3.

«Радзивиловская летопись НЕ ИМЕЛА ПОЛНОЦЕННОГО НАУЧНОГО ИЗДАНИЯ» вплоть до 1989 года [2], с. 3. До этого было лишь два издание, из них ТОЛЬКО ОДНО — ПО ПОДЛИННИКУ. Первое «издание 1767 года, ПОДГОТОВЛЕННОЕ ПО КОПИИ (то есть не по самой Радзивиловской рукописи — Авт.) содержало множество пропусков, произвольных дополнений, подновлений текста и т. д. В 1902 году основной список рукописи был издан фотомеханическим путем (но без транскрипции текста)» [2], с. 3.

И лишь в 1989 году, наконец, вышел 38-й том Полного Собрания Русских Летописей, в котором она была издана.

Судя по историческому обзору сведений о Радзивиловском списке, приведенному в [76], том 2, с. 5–6, этот список стал предметом изучения лишь в 1711 году, когда «Петр снова проездом побывал в королевской библиотеке города Кенигсберга и повелел изготовить копию с Радзивиловской летописи для своей личной библиотеки. Копия была прислана Петру в 1711 году» [76], том 2, с. 6.

Правда, историки утверждают, что судьба списка известна с середины XVII века. Однако все упоминания о ней якобы ранее 1711 года, как видно из [76], основаны лишь на КОСВЕННЫХ соображениях. И возможно отражают лишь желание исследователей как можно дальше вглубь проследить судьбу знаменитой рукописи. Но даже они признаются, что не могут это сделать ранее середины XVII века [76], том 2, с. 5.

Затем, в 1758 году, во время Семилетней войны с Пруссией (1756–1763 годы) Кенигсберг оказался в руках русских. Радзивиловская летопись попала в Россию и была передана библиотеке Академии Наук, где и хранится в настоящее время [76], том 2, с. 3.

«После поступления подлинника в 1761 году в Библиотеку АН ПОДЛИННИКОМ СТАЛ ЗАНИМАТЬСЯ ТОЛЬКО ЧТО ПРИЕХАВШИЙ ИЗ ГЕРМАНИИ ПРОФЕССОР ИСТОРИИ А.Л. ШЛЕЦЕР» [76], том 2, с. 6–7. Он подготовил ее издание, которое и вышло в его немецком переводе и с его разъяснениями в Геттингене в 1802–1809 годах [76], том 2, с. 7.

Якобы, готовилось и РУССКОЕ издание летописи, но с ним почему-то никак не получалось. Оно «осталось неоконченным и ПОГИБЛО ВО ВРЕМЯ ПОЖАРА 1812 года» [76], том 2, с. 7.

Затем, по каким-то непонятным причинам «ПОДЛИННИК РАДЗИВИЛОВСКОЙ ЛЕТОПИСИ ОКАЗАЛСЯ В ЛИЧНОМ ПОЛЬЗОВАНИИ тайного советника Н.М. Муравьева В 1814 году уже после смерти Муравьева рукопись находилась у известного археографа директора Императорской Публичной библиотеки А.Н. Оленина, который, НЕВЗИРАЯ НА ВСЕ ТРЕБОВАНИЯ, ОТКАЗЫВАЛСЯ ВЕРНУТЬ ЕЕ АКАДЕМИИ НАУК» [76], том 2, с. 7.

Любопытна причина ОТКАЗА Оленина ВЕРНУТЬ РУКОПИСЬ. История эта довольно темная. Рукопись уже была подготовлена к печати «старанием хранителя Публичной Библиотеки А.И. Ермолаева» [76], том 2, с. 7. Вместо того, чтобы издать ее, Оленин потребовал от Академии Наук 3 тысячи рублей, якобы для осуществления более дорогого издания — с цветными иллюстрациями. Деньги ему были ВЫДАНЫ. Тем не менее он по-прежнему НЕ ВОЗВРАЩАЛ РУКОПИСЬ. Это издание так и не состоялось.

Каким образом рукопись все-таки вновь вернулась в библиотеку Академии Наук — в [76] не сказано. А ведь это важный момент. Речь идет как-никак О ПОДЛИННИКЕ ДРЕВНЕЙШЕЙ РУССКОЙ РУКОПИСИ, ЕЩЕ НИ РАЗУ (до этого) НЕ ИЗДАННОМ.

Вопрос: а что делали с этой рукописью, ПОКА ОНА НАХОДИЛАСЬ В ЧАСТНЫХ РУКАХ? На этот вопрос мы дадим предположительный ответ ниже.

Обратимся к академическому описанию Радзивиловского списка.

Мы читаем: «Рукопись состоит из 32 тетрадей, из которых 28 по 8 листов, две по 6 (листы 1–6 и 242–247), одна 10 листов (листы 232–241) и одна 4 листа (листы 248–251)» [2], с. 4.

Это, на первый взгляд, точное, академическое описание рукописи вроде бы призвано дать полное представление о разбиении рукописи на тетради. По нему должно быть ясно — какие листы рукописи являются парными, то есть составляют ОДИН разворот тетради, то есть единый кусок бумаги. Несколько вложенных друг в друга разворотов составляют тетрадь. А стопка тетрадей составляет книгу. Как правило, во всех тетрадях — одинаковое количество разворотов. В данном случае стандартным числом является 4 разворота, то есть 8 листов. Изучив структуру тетрадей Радзивиловской летописи, А.А. Шахматов пишет: «Ясно, что в тетради было по восемь листов» [78], с. 4.

Но как мы уже видели, в результате ошибки при сшивании рукописи, некоторые развороты попали из одной тетради в другую. В результате, в конце рукописи есть тетради и по 4, и по 6, и по 10 листов.

А вот первая тетрадь рукописи стоит особняком. Хотя она состоит не из 8, а только из 6 листов — то есть является вроде бы уменьшенной, — но рядом с ней нет увеличенных тетрадей. После этой первой 6–листовой тетради, на протяжении почти всей книги идут стандартные 8–листовые тетради.

Обратим внимание на странное обстоятельство. Согласно академическому описанию, рукопись состоит из тетрадей, в каждой из которых ЧЕТНОЕ число листов: 4, 6 или 10. См. выше.

Следовательно, общее число листов в Радзивиловской рукописи должно быть ЧЕТНЫМ. Но номер первого листа — 1, а номер последнего листа — 251 (в арабской нумерации, не имеющей пробелов и сбоев). Таким образом, в книге НЕЧЕТНОЕ число листов. То, что это действительно так, легко убедиться и по фотокопии рукописи [76].