Но люди-то разные по мозгам! Флоранс ошибался, а Франс Иосиф Галь и Поль Брака были правы. Но непреложным было мнение академика, дебильного как и во все времена и у всех народов, которые самоуверенно заявляют то, в чем плохо разбиваются, что мы сейчас видим у себя в стране. И вот он убедил французских утопистов, а потом и Маркса с Энгельсом, что мозги у всех одинаковые. Ну не было критериев поймать эту разницу! И на этом потом построили идею социализма, что поскольку мозги одинаковые, то одинаковые условия приведут к одинаковому мировоззрению.

Но потом оказалось, что мозги-то разные. И если бы коммунисты создали машинку церебрального сортинга, то есть рентгеновский томограф высокого разрешения (это можно было сделать еще тогда), направив всю экономику страны на это, то они бы сделали самое главное: отобрали бы одинаковых и действительно построили бы коммунизм. У них же не было инструмента отбора одинаковых, они их пытались отбирать в биологической среде по биологическим законам, а они не работали. Потому что биологические законы противоречат рассудочной деятельности человека.

Амиран Сардаров: В том виде, в каком был коммунизм, система соблазнов его в любом случае бы развалила? И в любом случае пришли бы к капитализму?

Сергей Савельев: Да, к капитализму, как к эволюционному продолжению борьбы за существование и искусственного отбора.

Что такое капитализм? Это эволюционный инструмент подбора людей с определенным типом мозга, и больше ничего.

Приведу пример. Во времена европейского феодализма все были подчинены этому феодалу, было почти рабство. Какой был переход к капитализму? Внутри этого феодального общества начался отбор, появлялись мыслители, ученые, возникали скрытые социальные процессы, мелкая торговлишка, накопление капитала. И в этом феодальном обществе появилось огромное количество людей, которые думали о том, что надо жить не так. Для того, чтобы так думать, надо иметь определенным образом устроенные мозги. И все это происходило внутри феодального общества как инструмент эволюции.

Проходил долгий методичный отбор общества по несвойственным для феодализма параметрам. Когда этих «антифеодальных» мозгов создалось достаточно много, то произошла смена формации. Но это не смена экономических отношений. Это смена людей, у которых мозги отобраны внутри этого предыдущего сообщества так, что этих людей то устройство общества не устраивает, и они это понимают. То же самое происходит и сейчас, как это происходило всегда при смене всех формаций.

Эволюция человеческого мозга происходила не простым способом «ты отнял у меня еду и убил» и прочее - это сложнейший огромный социальный процесс. И все иерархии исторических этапов, которые мы знаем и учим в школе - это на самом деле отражение на разных этапах эволюции разных инструментов отбора мозга с заданными свойствами. И больше ничего. Каждое общество в себе постепенно накапливает людей, у которых мозги отличаются от тех, кто создал это общество, хотя всегда есть отщепенцы вроде Сократа. Но когда этих отличающихся накапливается большое количество, то тогда начинаются изменения.

То же самое с капитализмом. Накопили количество людей, которые начинают играть роль, они просачиваются там и сям, и в какой-то момент делают микродвижение исходя из новых особенностей и желаний, которые возникают внутри их мозга. Они же не могут объяснить, что это за желания, если нет прямой выгоды «купил за рубль, продал за два». Поэтому говорят что «мне так хочется». А это не «хочется» - это продукт результатов предыдущей эволюции мозга и его отбора. И когда накапливается, то меняется то, что называют «формацией».

Меняется инструмент отбора мозга, и в этом вся проблема. Потому что инструмент отбора мозга в разных группах, странах, расах - разный. Поэтому мы не можем их всех взять собрать в Европе, чтобы они выдали одинаковые результаты. Все прошли разные пути эволюционного отбора. Не получится их заставить действовать по общим принципам, они не будут воспринимать как норму, для них это будет патологией. И это нормально, потому что у всех был разный эволюционный путь. Если собрать даже всех европейцев, вообще всех, кто живет в Европе, неважно каких этносов, и сказать что «мы с сегодняшнего дня начинаем всех жестко отбирать», то все равно ничего не получится, потому они все прошли разный путь, если одни десять поколений, то другие два.

Потому должен быть сортинг не по биологическим принципам, а по индивидуальным. Если этого не произойдет, то катастрофа. В итоге что-то хорошее если и будет, то через долгое время и с большой кровью. Церебральный сортинг тоже с кровью, но с меньшей и короче.

Амиран Сардаров: А что будет сейчас, если без сортинга?

Сергей Савельев: Сейчас может быть что угодно, но длиться долго не будет. Потому что опять человечество вернулось к тому, что было до экспериментов с социализмом. А социализм - это, еще раз повторю, инструмент отбора одинаковых людей, который они не сделали. Если бы сделали, это была бы вечная конструкция. Но не получилось, поэтому все вернулись на биологический уровень эволюции, то есть капитализм. Капитализм это биологический уровень эволюции в чистом виде, когда никакие рассудочные ценности не представляются значимыми, если нет возможности для еды и размножения.

Сейчас, вернувшись к архаичным системам биологического отбора и конкуренции, то есть капитализму, человечество будет экспериментировать. Опять будет поиск биологического механизма. Все равно в основе-то биология. У американцев, европейцев, самых диких африканских племен все равно биологические мотивы.

Амиран Сардаров: К чему приведет огораживание друг от друга колючей проволокой?

Сергей Савельев: Ни к чему. Бесполезны механические системы изоляции при наличии воздушного транспорта и сообразительных людей с гранатометами.