Поэтому девушка, стоя в длинной очереди за порцией кофе, не раздумывая набрала ответ.

Люси. 18:26.

Небо как небо.

По ошибке. 18:27.

Ты как-то долго отвечала. Я тебя не отвлекаю?

По ошибке. 18:28.

Похоже, романтик в тебе покончил жизнь самоубийством…

Люси. 18:28.

Нет, просто, это было неожиданно.

Люси. 18:29.

Раскрою тебе страшную тайну. Я его отравила.

По ошибке. 18:29.

И это ты меня маньяком называла? Убийца!!! У бедного Романтика, возможно, были жена, дети, а ты так бездушно уничтожила его! Что теперь они едят? Как теперь они живут? Держу пари, что жене пришлось идти по темной дорожке проституции, чтобы прокормить семью, а дети ходят в обносках, смотря на этот мир бездушным, безразличным взглядом! Скорее всего, они принимают наркотики, пьют дешевое пойло и спят со всеми подряд! Кто знает, что в скором времени от них останется…

По ошибке. 18:32.

Почему неожиданно?

Люси. 18:33.

Воу, воу, воу. Если честно я разрыдалась. Как ребенок, у которого отняли конфетку. И я все больше начала убеждаться, что ты маньяк. Откуда такие познания о «темной дорожке», «проституции» и наркотической зависимости, приправленной дешевым пойлом?

Люси. 18:34.

Просто я стояла в очереди, думала о своем, а тут сообщение… Я действительно удивилась.

По ошибке. 18:35.

Надеюсь, удивление было приятным.

Люси. 18:35.

Однозначно :) Кстати, ты ушел от ответа… Я начинаю беспокоиться.

По ошибке. 18:36.

Пересмотрел документальных фильмов о вреде наркотиков и алкоголя, которые прямым текстом говорят, что если вы попробуете, то конец вашей жизни проведете в гнилой канаве! Оптимизм так и прет…

— Люси?

Девушка оторвалась от телефона, удивленно посмотрев на баристу. С секунду пытаясь вспомнить, зачем она вообще стояла в кофейне перед чего-то ожидавшим Греем, Люси отложила телефон в карман.

— Два маккиато*, и посыпь одно шоколадной пудрой. И, пожалуй, две булочки с корицей.

Грей молча кивнул, беря в руки фарфоровые чашки и, прокрутившись в такт игравшей музыки, поставил их на подставки. Его движения всегда отличались какой-то магической притягательностью, будто бы он не кофе варил, а танцевал быстрый, невероятно завораживающий танец, за которым хотелось наблюдать и наблюдать. Что нельзя было сказать о новом баристе (как его там звали?), с которым девушка встречалась каждое утро, направляясь в университет. Хотя кофе он готовил отменный, и только поэтому Люси натягивала улыбку и не комментировала неуклюжие движения, дурацкую прическу и идиотское выражение лица.

— Кстати, Грей, новый бариста сказал, что ты решил взяться за ум? — решив разбавить тишину, спросила девушка, пока парень выводил на молочной пенке снежинку (странная слабость Фуллбастера).

— Да, — он ловко расставил все на поднос. — Поступил в Колумбийский** на архитектурный. Знаешь, не всю же жизнь мне варить кофе.

— Черт, я не переживу, если ты уволишься, — рассмеялась Люси.

Грей улыбнулся в ответ, попутно вытирая руки.

— Ну, знаешь, я всегда все могу оставить на Драгнила. Ты, наверное, уже поняла, что он бог кофе-машины.

— До тебя ему далеко, — решив не высказывать все, что она думала о баристе-фрике, проговорила девушка и, схватив поднос, не забыв благодарно улыбнуться, поспешила к дальнему столику, пока стоявшая за ней милая старушка не превратилась в злую гарпию.

<