Мы долго ходили с ним (учителем) по пустынным покоям, там, где, озаренные белой зарею времени, меловые тела богов опускали хмурые величавые лбы, увитые долгими кудрями.

И он сказал:

– Вот я черчу на меловой доске ласты плывущего тюленя, лапу гуся, большую и широкую ладью или лодку человека, – он плывет, лыжу человека – он идет, – лопату, лямку бурлака, лепесток купавы, латка, лист березы, лопух, лопасть виита, плоскости летчика, крыло летуньи, лапоть, ладонь руки, латы, лыки, лед и лошадь, – и везде вижу, даже в ливне и луже, Л начинает те имена, где сила тяжести, шедшая по некоторой оси, расходится по плоскости, поперечной этой оси.

Мы имеем здесь широкие поверхности, создающие опору для плавания и полета, и ходьбы (на лыжах), и легкое тело. Поэтому Л – переход движений точек из движений по некоторой прямой в движение по площади, поперечной этой прямой. Ведь капля ливня падала вниз, потом стала частью лужи. А лужа – жидкое досковидное тело, поперечное пути капли. Луг и лог – места луж. Плоскость лапы, лыж, лодки – поперечна направлению веса человека. Стремление тела (хотя бы струи воды) стать телом двух измерений, удлинение двух измерений тела за счет третьего и есть Л; при этом ось укороченного третьего совпадает с осью падающих сил: Л рост ширины и длины за счет вышины, становление трехмерного тела двумерным – площадью. Но в пути падения капель господствует одно измерение. Поэтому не следует ли определить: Л есть переход точек из одномерного тела в двумерное тело, под влиянием остановки движения, и есть точка перехода, точка встречи одномерного мира и двумерного мира. Не отсюда ли слово – любить? В нем сознание одного человека падало по одному измерению – одномерный мир. Но приходит второе сознание, и создается двумерный мир двух людей, поперечный к первому, как плоскость лужи поперечна падающему дождю.

Лес – одетый листвой.

И вот глубокий смысл слова люди: путь одного человека должен быть направлен под прямым углом к наибольшей площади другого человека и, вонзившись, как копье в латы, передать свой толчок всему пути второго человека.

Я уже составил словарь слов на Эль, но их больше. Во время лова рыба ударяется о поперечные сети. Вот слово лебедь: его шея походит на воду, кем-то пролитую из горла кувшина, а крылья походят на волны, подымаемые падением воды. И вот он назван лебедь (лебедь – проливаемый, видение бурного дождя).

Теперь звери, носящие широкие рога: лось, лань, жук-лукан (жук-олень). Лед плавает, как лодка: шире такого же веса воды. Теперь возьмем лук: в нем прямая стрела передает удар поперечной черте тетивы и обратно. Давление стрелы вполне подобно давлению капли ливня на поперечную черту луга. Не таков ли и луч света?

Лось, носящий рога – лопасти, и лань, лопасть руки – ладонь, расширенная вода – лед, удар коня в латы, лоб (широкая кость), латать, плоская вещь – лепешка, лепень, ладья, лодка, лоскут, летающая латуха – бумажный змей, лубок, ложка, положение лежания, когда вес тела разливается на его наибольшей площади, давая отдых ногам, лишай, лемех, ляжка, широкая палка лохта, – все эти слова, звезды Л – неба, летят в одну точку.

Силовой вид, когда точка, падая, передает свое движение черте, пересекающей путь точки под прямым углом.

Точка, двигающая своим полетом черту, встреченную ею под прямым углом. Если Т заглавное падает вниз своей перекладиной, это и будет называться Л.

Возьмите военный порядок – лава: это и есть именно тот строй, когда движение отряда конницы происходит развернутой цепью, старающейся расшириться до предела и направлений, поперечн<ых> пути удара.

Отсюда можно думать, что в любви, как это отчасти указывают слова – люди, лель, ляля и крест, душа одного встречает душу другого под прямым углом к наибольшей величине второго сознания и передает ему свое движение.

А с X начаты двадцать видов построек человека: храм, хлев, хоромы, хижина, халабуда, хата, хибарка, халупа, хиба, хутор, хаз, хиза, хануля, храна, хламина, хут, хорун, хабуля, хизык, хоронуша, халат, холодник (похороны). Это двадцать зданий, чаще охотничьего и сельского быта, защищавших человека от непогоды и диких зверей. Разрушаемая точка человека прячется или хоронится в здание от разрушающей точки дождя, мороза. Здания служат защитой, поэтому X можно определить как плоскость преграды между одной точкой, в кругу этой защиты, и другой, движущейся к ней. X – летящая точка, преграда на ее пути, и цель летящей точки за преградой. Побольше свечек в елку великого народа. Отсюда храбры, военная охрана человека. Крышей хором, хаты и хибы остановлены точки снега и дождя, и холода, и зверей; за кровлей хоронится человек.

Движение слабой точки, ставящей между собой и сильной преграду: ховаться (ховун, хомяк), хорониться, хутить, хухтать, хунуться, хилиться.

Имена сильной, разрушающей точки: холод, хорь, храт, нахрапом, хабалда, (на)хал, охальник, хам, худой, хищник, – то, от чего нужно ограждаться хатой. Ломка нравов и обычаев.

Имена слабой точки, нуждающейся в защите: хилый, хрупкий, хима, хирый, хворый, хира, хинда, хандра, хиль, хлибкий. Хирь, хлуда, хилина, хороший. Худоба. Строитель зданий – художник; дышать через преграду – храпеть. Защита делами живого – холя. Растение с искусственной охраной и защитой человека – хлеб.

Зданием ему служит помощь человека. Охранители и стены в бою – храбры; здание неба, солнца – хмары.

Хижа, хиз. Хморы, хмуры (постройки облаков).

Хари и хухоль – постройки человеческого лица.

Здания из волос – холка, хохол, хвост – хобот. Хахун, хаз, хохрик, хухряк, хохонить, охорашиваться – относится к зодчеству человеческого лица из белил и краснил.

Живые стены, телохранители князя – храбры. Скрытые души за постройками: хитрый, хитрец, хухнать, хухтать.

Хлад то, от чего оградить себя (беречь).