"Интересно, они каждый раз заливают пол заново?" - машинально подумал попаданец, оценив глубину царапин, оставленных зацепами гусениц. Но затем вспомнил, что перед ним, по сути, первые опыты тяжелой гусеничной техники. Колесные бронеавтомобили и легкие десантные танкетки таких повреждений, конечно же, не причиняли.

Бородатый в очках недовольно качал головой, всем видом выражая неодобрение вопиющему нарушению регламента и процедуры показа. Осуждение той или иной степени читалось у всех остальных присутствующих, только Константин хранил непроницаемое выражение лица.

– Скажите, это тяжелая артиллерия поддержки?
– без лишних предисловий спросил Иван у бородатого. Тот стрельнул взглядом в сторону императора словно спрашивая - стоит ли новоприбывший внимания и ответа. После короткой паузы Константин кивнул, даже не кивнул, а скорее обозначил соответствующее движение, почти незаметное постороннему взгляду, но человек в очках понял и с достоинством ответил:

– Нет, это штурмовая пушка.

Иван снял кепку, просто чтобы чем-нибудь занять внезапно вспотевшие руки.

– Позвольте полюбопытствовать - а зачем вы сделали ее двойной? Не проще ли было собрать все на одном шасси?

– Существующие образцы не позволяют собирать на одной платформе машину тяжелее двадцати-двадцати пяти тонн. Чтобы не переутяжелять конструкцию, мы разделили ее на две части, соединенные гидропередачей. Весьма многообещающее конструкторское решение, на мой взгляд, - бородатый мгновение помолчал и саркастически добавил.
– Хотя, возможно, вам виднее, как большому знатоку конструирования тяжелой техники.

– Но она огромная, высокая, - констатировал Иван, оставив выпад без внимания.
– Не забронирована целиком. И толщина стенок совершенно недостаточна для защиты. Эта ...штурмовая пушка слишком уязвима для ответного огня.

– К сожалению, забронировать изделие целиком пока не представляется возможным, - донельзя церемонно и почти презрительно ответил собеседник, после чего Иван окончательно уверился, что перед ним кто-то вроде генерального конструктора.
– Наше производство металлокерамической брони оптимизировано под пули, шрапнель и малокалиберные бронебойные снаряды. Если делать их толще, попадания крупного калибра будут раскалывать плиты и давать множество вторичных осколков.

– А корабельная броня?
– спросил Иван. Он помнил, что местная металлургия, подстегиваемая потребностями морской индустрии, ушла гораздо дальше, чем аналог его родного мира.

– Слишком мелкие детали сложной формы, нет оборудования для отливки, с учетом настолько плотнокомпонованных систем. А фрезеровать их по отдельности в нужном количестве - технически невозможно. В будущем, быть может.... Сейчас же приходится работать с имеющимися возможностями. Но мы готовы немедленно развернуть производство этих машин, сначала две-три машины в сутки, в течение двух недель сможем достичь пяти. К весне вполне реально выйти на три-четыре сотни машин в месяц, разумеется, усилиями нескольких заводов.

– Всего по стране, - уточнил Иван.
– Не по отдельным производителям?

– Разумеется.

Терентьев пошевелил губами, определенно собираясь сказать что-то выразительное, но смолчал, лишь нахлобучил кепку обратно и приготовился смотреть, что будет дальше.

Следующий образец выгодно отличался от предыдущего изящными искривленными формами - обтекаемый низкий корпус чуть выше человеческого роста, разнесенное бронирование - так мог бы выглядеть гроб улучшенной гидродинамической формы. В короткой сопроводительной речи "генеральный конструктор" не преминул упомянуть царь-пушку высокой баллистики и конический ствол 75/57. По окончании представления, он воинственно устремил бородку в сторону Ивана, и Терентьев оправдал ожидания.

– Ротационная ковка или дорнирование?
– деловито спросил он, указывая на ствол орудия.

– Попрошу избавить меня от вашего неуместного юмора, - раздраженно ответил "конструктор".
– Однопроходное нарезание шпалером, керамический резец на экспериментальном станке. Эта пушка пробивает броню любой вражеской бронетехники на расстоянии двух-трех километров.

– Станок нарезки один?
– быстро уточнил Иван.

– Да. Это уникальная разработка, у нас лучший коллектив в мире, скажу без рисовки. Никто в мире не способен делать ни отливки такого качества, ни резцы.

"То есть, одна шальная бомба, грамотная диверсия или банальный инфаркт...", - подумал попаданец, но вслух произнес иное:

– Какая месячная производительность стволов?

– Сейчас сто пятьдесят, в скором времени мы поднимем ее до ста восьмидесяти, за счет ускоренного выращивания кристаллов для резцов.

– И это все?
– мрачно вопросил Терентьев.
– Сто восемьдесят орудий в месяц? И вашему станку не нужна профилактика?

– Насколько я понимаю, вы и есть тот э-э-э...
– "генеральный" презрительно поджал губы.
– С позволения сказать, "специалист", чьи наброски мы вынужденно учитываем в работе. Не понимаю, чем вы недовольны в данном случае. Эта модель истребителя танков построена очень близко к вашим э-э-э... пожеланиям.