Учитель споткнулся на полуслове, прошёлся молча от печки до двери, уставившись в пол. По классу прошёл шумок, будто ветер тронул сухую листву на яблоне.

Ребята следят за учителем и ожидают, что он поступит с ними так же, как поступили бы на его месте суровые спартанцы. И тут произошло чудо: учитель повернулся к окну и спросил:

— Чьи это собаки?

Снова по классу прошёл шум, но теперь радостный, будто снова вернулось лето и ветер взбудоражил зеленую чащу орешника.

Все головы повернулись к Дуне. Она встала.

— Робинзон мой, а вон тот лохматый, Бобка, — он ничейный.

— Надо говорить: ничей. — Учитель прислушался. — Кто это? — Он показал глазами на потолок. — Слышите?

Васятка приподнялся на парте и так же тихо ответил:

— Журавли летят. Тут у них, Павел Иванович, дорога проходит.

— Узнаю, курлычут. Это просто замечательно, что над школой проходит журавлиная дорога! Когда я был маленький, то мечтал улететь на журавле в жаркие страны… Ну, а теперь давайте послушаем, какие дела делались в древней Спарте.

В классе снова гремел голос нового учителя. И, странное дело, сейчас его голос изменился: он стал совсем другим и чем-то напоминал голос старенькой учительницы Зинаиды Ивановны.