Тейлор и Данлоп бросили на него неодобрительные взгляды. Синие двери с визгом открылись, и пассажиры высыпали из автобуса на узкую грязную дорогу, проходящую рядом с проволочной стеной.

Настроение Джерри улучшалось. Выходя из автобуса, он дал водителю доллар на чай.

— Сюда! — скомандовал Данлоп.

Сгибаясь под тяжестью своих чемоданов, пассажиры последовали за Тейлором и Данлопом и дошли до декоративной, отделанной металлом калитки перед небольшим баварским домиком, из которого вышли три вооруженных милиционера в черной униформе, солнцезащитных очках и мотоциклетных шлемах.

Четвертый милиционер просунул голову в причудливо вырезанный дверной проем.

— Ждать здесь. Я созвонюсь с лагерем.

Джерри взялся за два скрученных прута из черного металла и вгляделся в пространство за калиткой, вдыхая мягкий сосновый запах. Широкая дорога вела между деревьями по другую сторону проволоки и исчезала за взгорком. Оттуда взвыл дизель, и большой крытый грузовик с прицепом с глухим стуком появился перед ними, просигналив из сдвоенных позолоченных рожков на крыше, развернулся и остановился. Водитель спрыгнул с подножки кабины и побежал открывать раздвижные двери грузовика.

Один из милиционеров отомкнул причудливую калитку.

— О’кей, проходите.

Пассажиры потащились к крытому фургону и неуклюже стали взбираться на борт.

Джерри помог старой женщине вскарабкаться внутрь.

— Как воняет мясом! — Она прислонилась к его плечу. — Животных. Что, черт побери, эта компания делает с нами?

— Это всего лишь короткая поездка, мэм, — ответил Джерри, помогая Карен и ощущая ладонью структуру грубого твида. — Скоро будем на месте.

Когда двери автомобиля закрылись и двигатель завелся, Джерри присел в полутемном углу, и они затряслись по лесу. Через пять минут грузовик остановился; воздух снаружи завихрился с веселым звуком, когда машина протащилась еще несколько ярдов, снова остановилась, и двигатель заглох.

Все зажмурились, когда двери разъехались и в открывшемся проеме показался хмурый сержант, взмахом винтовки приказавший им выходить.

Мистер Фельдман слегка воспрянул духом. Он стоял во дворе, отряхиваясь, пока его попутчики выгружались и без особого любопытства оглядывались на длинные деревянные хибары и тройную ограду из колючей проволоки, в которой через каждые тридцать футов были устроены наблюдательные вышки с охранниками.

— Кто здесь старший? — требовательно спросил Фельдман. — У меня есть несколько вопросов.

— Вам нужен комендант лагеря, — ответил хмурый сержант. — Он будет разговаривать с вами через несколько минут.

Джерри принялся насвистывать. Карен взглянула на него со смесью осуждения, подозрения и опаски: сломаться все же было от чего.

Вновь прибывшие стояли, выстроившись в длинную линию лицом к главной хибаре, и тишина некоторое время нарушалась только звуком лопающихся на костре сосновых шишек, пока дверь с табличкой «КОМЕНДАНТ ЛАГЕРЯ» с треском не распахнулась и не вышел высокий, элегантно одетый мужчина, который поприветствовал их.

Комендант лагеря был одет в униформу, сшитую из прекрасного черного тканого материала, а его форменная фуражка была наклонена под точно выдержанным углом над его солнцезащитными, полностью отражающими солнечный свет очками, которые были также черны и также неистово блестящи, как и его исключительно старательно надраенные кожаные сапоги.

— Добрый день, леди и джентльмены. Я капитан Бруннер, ваш комендант. Моей приятной обязанностью является заверить вас, что вы будете превосходно себя чувствовать после того, как проведете здесь некоторое время. Я не сомневаюсь, вы прекрасно знаете, что чрезвычайное положение, введенное нашим президентом, мистером Бойлом, является исключительно глубоким и дальновидным примером социального новаторства, и вам предоставлена привилегия быть составной частью этого эксперимента, который в некоторой степени затрагивает проблемы перенаселения этой страны. Безусловно, с вами будут обращаться, как положено, и ваши основные потребности будут удовлетворены. Западная… — Он меланхолично взял папку с бумагами, которую ему протянул сержант. — Кроме того, мы можем заверить вас, что ваше интернирование будет предельно коротким. Мы намереваемся вскоре освободить вас.

Он обратил свое внимание к папке с бумагами.

— Теперь так, не могли бы все мужчины старше сорока лет и их жены поднять руки?

Только Джерри и Карен фон Крупп не шелохнулись.

— Отлично, — сказал капитан Бруннер. — Вы все — или почти все… — он разочарованно посмотрел на Джерри и Карен, — имеете преимущественное право на выбор рода службы. Есть ли у вас какие-либо вопросы ко мне?

Мистер Фельдман поднял руку.

— Меня зовут Фельдман. Не могу ли я позвонить своей жене и сказать ей, где я нахожусь?

— Должен вас порадовать, мистер Фельдман, мы уже знаем, где ее найти, и она, должно быть, вскоре присоединится к вам.

— Да, слушаю вас, мэм, — обратился Бруннер к спрашивающей его женщине.

— Меня зовут миссис Мириел Маккарти.

— Так в чем же дело?

— Я хотела бы знать, почему я нахожусь здесь.

— Ваша девичья фамилия?

— Салливан.

— Понятно. Отвечая на ваш вопрос, скажу, что трудно объяснить суть дела несколькими словами, миссис Маккарти. Все происходит в точном соответствии с законом, изданным президентом Бойлом, и мероприятиями по наведению порядка. Я надеюсь, вы верите в Закон и Порядок?