— Я оторву ему голову, — хмуро разглядывая потеки на обоях, выдавил Леший.

— Кому?

— Сантехнику! Это надо же было так умудриться завернуть резьбу!

Скептически проследив за рукой мужчины, указывающей на кусок трубы, я хмыкнула и закрыла глаза. В трубах я не разбиралась совершенно, и кто был виноват в том, что аккуратно прикрепленный краник слетел, буквально вывалился, обнажая сорванную резьбу, я тоже не знала. Мне был безразличен этот факт, но совсем не безразлично решение проблемы. Вода на стенах высохнет к вечеру, лужу, разлившуюся на полу, великолепно впитал в себя плед, но вот, то, что хлеставшая под напором струя внезапно остановилась, словно желе застыв в трубе, меня несколько взволновало. Я просто захотела, чтобы вода перестала течь, я пожелала ее остановить, и она поддалась моему зову. Мягкая пульсирующая пленка затянула срез, не давая протечь ни единой капле, пока Алексей бегал к себе за инструментами, пока чинил трубу, наматывая тоненькую белую полоску, пока соединял одну трубу с другой. Вода застыла и словно живая, ожидала моей команды рвануть, не спеша колыхаясь в трубе. И самое любопытное — мужчина не сказал ни слова, словно так и должно было быть, словно это в порядке вещей — укрощать воду.

— Надо бы еще слив подсоединить…

— Что? — открыв глаза, повернула голову к человеку.

Смутившись, он взъерошил короткие темные волосы и пожал плечами.

— Подачу воды то мы сделали, слив нужен.

Синхронно развернувшись, мы уставились на короткую гофрированную трубу, прикрепленную к стиральной машине.

— О? — приподняв брови, скептически поджала губы, — Может… не надо?

— Надо, Амире! Надо! — выдохнув, он поднялся и ринулся в бой, доказывая мне и себе, что мужчины в этом мире способны на многое.

Несколько дней спустя.

Неизвестные.

По мокрому асфальту гнала машина, везя ценный груз. Еще полчаса и можно было бы не нервничать, все-таки не каждый день за спиной полмиллиарда, пусть деревянных, родных, но… Сумма впечатляющая.

Один из парней в машине мечтательно прищурился, представляя, на что можно потратить такую сумму. Само собой, бухло, девочки, куда же без красавиц. Девочки любят деньги. Но, к сожалению, деньги не особо любили его, Жеку. И вместо того, чтобы где-нибудь оттянуться по полной, не считая бабла, он, Жека, вез, пусть не сам, с Серым такую прорву денег.

Машина резко завернула, уйдя с основной дороги в темный переулок. Показались обшарпанные дома, в полуоткрытое окно грузовичка потянуло тиной.

— Слышь, Серый, ты куда завернул? — Жека всматривался в низенькие домики, непонятно откуда вынырнувшие после довольно больших и массивных сталинок.

— Не паникуй, малой, сам знаешь, пробки. Сейчас стояли бы часа два. Точно говорю.

— Ну, как знаешь, — тихо откликнулся малой Жека.

За окном солнце окрашивало прощальными лучами старые дома, высвечивая оторванные двери и наполовину заколоченные окна. С реки еще больше тянуло какой-то гадостью, отчего Жека решил все же закрыть окно. Пусть будет душно, но хоть вонять не будет.

Очередной шедевр шансона, так любимого Серым, первыми аккордами раздался в машине. Как можно слушать такой ацтой, Жека решительно не понимал. Но главным в их двойке был Серый, поэтому и музыку ставил он же. Вначале, парень еще пытался что-то доказать, даже диски приносил, но… Серый, он и в Африке Серый. Он лишь неприятно усмехался, отчего губы, с почти незаметным шрамом перекашивало, обнажая острые, слегка желтоватые от табака зубы. И советовал засунуть свое г……о далеко и качественно. Серый выражаться умел.

Машина резко остановилась, Жека, вынырнув из своих печальных мыслей, удивленно уставился на напарника.

— Ща! Сиди тут! — коротко отдав команду, тот выскочил, и, хлопнув дверцей, зашел в один из подъездов.

Сиди, так сиди. Хотя не сиделось, недавно выпитая вода настойчиво просилась наружу. Что странно, парень терпеть умел довольно долго, а тут… Неприятно, да… Оглядевшись и никого не заметив, он, поправив на боку оружие, выскользнул в сгущающуюся темноту, облюбовав местечко возле одного из чахлых кустов.

Последнее, что увидел Жека, была нарастающая тень появившаяся из ниоткуда. Краткая боль, яркой вспышкой взорвавшая мозг, и темнота. Где уже не нужно было думать о своем полунищем существовании и огромной сумме денег так никогда и не попавших к нему в руки.

— Во так. Клади его сюда. — рядом с тенью выросла вторая, разворачивая на ходу большую холстину.

Вскоре двое мужиков волокли тюк, попеременно матерясь друг на друга, и на время, бежавшее непозволительно быстро.

— Держи его…

— Да шевелись ты!

— Сколько осталось?

— Минут пять думаю, потом искать начнут.

— Почему пять? Мы рассчитывали на десять!

— Пробки никто не отменял.

— Да уж… Тяжелый зараза… Что он у тебя жрал?

— Да хрень американскую, бигмаки и еще что-то.

— Вот реально хрень! Слышал, она жизнь укорачивает?

Тихий смешок и:

— Ему уже это не грозит!

Через минуту раздался тихий всплеск, и что-то большое и тяжелое пошло ко дну.

— Так, одно дело сделали, второе…