Голова Михаля возвышалась над бортами телеги. Из волос в разные стороны торчала солома. Мутный взгляд ничего не выражал. Телега, скрипя несмазанными осями, двигалась в сторону столицы.

Оставшиеся два дня прошли без приключений. Михаль был несказанно рад тому, что молодые люди выполнили его просьбу и сохранили в целости весь товар. Он сказал, что сам купит бидон и нальет полный масла, чтобы люди в их краях знали, какое хорошее масло он производит. На предупреждения о том, что жулики обещали поквитаться, Михаль обещал поехать другой дорогой.

Столица восточной четверти была не похожа на столицу южной. Каменных домов было гораздо больше, они были выше и имели более утилитарный дизайн. Все улочки были выложены булыжником. Цокот копыт со стуком колес наполняли пространство города, отражаясь от стен. В воздухе стоял сильный запах угольной гари. Люди топили печи.

Себастиен отметил такое радикальное отличие и смотрел на город, раскрыв рот. Зажиточные горожане ездили здесь на каретах, отделанных гораздо строже, чем привык видеть Себастиен, но в них было меньше аляповатости и безвкусия. Совсем наоборот, строгость форм, придавала каретам еще больше респектабельности. То же касалось и лошадей. Богатые в южной четверти старались нацепить на свою лошадь любые украшения, и чем больше их было на ней, тем богаче был хозяин. Как успел заметить Себастиен, в восточной четверти понять достаток хозяина можно было просто взглянув на его лошадь. Чем богаче владелец, тем лучше стать у лошади, белые гольфы на ногах, красивая стриженая грива и хвост, и никаких 'цацек'.

Михаль высадил парней в центре города. По его словам отсюда было близко до любой части города. Он пытался всучить им бидон с маслом, литров на десять, но Радован категорически отказался.

– Как хотите.
– Михаль немного обиделся. Ему очень хотелось отблагодарить парней.
– Тогда приезжайте весной, на работу, буду вам очень рад.

– Договорились!
– Радован и Себастиен пожали мозолистую руку Михаля.

Цокая копытами и стуча колесами по булыжнику повозка растворилась на узких улочках города.

– Куда нам теперь?
– Спросил Себастиен.

– Почтовое управление должно быть где-то там.
– Радован махнул рукой в сторону водонапорной башни, возвышающейся над городом.

Горожан на улицах было немного. Прачки, с корзинами белья, грязные трубочисты, с лестницами, извозчики, ожидающие клиентов, да беспокойные компании детей. Первые этажи домов часто были использованы под магазины, парикмахерские и кондитерские. Рядом с последними стоял неповторимый аромат пекущейся сдобы. Себастиен устал глотать слюну. Радован видел, как мучается товарищ.

– Пойдем, Себ, угощу тебя. Таких булочек у вас не пекут.
– Предложил Радован.

– Не стоит, мы еще не знаем сколько нам придется отдать за посылку.
– Себастиен отказывался через силу.

– Не переживай, сдоба у нас не дорогая.

Себастиен сдался. Они вошли в магазин. Дверь стукнула по колокольчику. Помещение было наполнено легкой дымкой, тянущейся из кухни. На звук вышел продавец и кондитер в одном лице.

– Доброе утро!
– Поприветствовал он потенциальных клиентов.
– Чего изволите?

– Доброе утро.
– Ответил Радован.
– Нам пару этих булочек, два пирожка с малиной, по куску пирога с тыквой и яблоками и по большой кружке кваса.

Кондитер прикинул стоимость на деревянных костяшках счетов.

– Семьдесят шесть грошей.
– Озвучил он сумму.

Если принимать валюту южной и восточной четверти как один к одному, то получалось, что в восточной четверти продукты стояли гораздо дешевле.

Молодые люди заняли место за столиком и через пару минут получили заказ. Вся сдоба была горячей, а квас ледяным, до ломоты зубов. Себ ощутил разницу с тем, что пекла его мать, или тем, что продавали на ярмарках в городе и понял, что печь в южной четверти не умеют.

– Обалденно.
– Шепотом сказал Себастиен товарищу.
– Жалко Джулии нет рядом, теперь у меня есть с чем сравнить. Что это за напиток?
– Себ отхлебнул ядреного кваса.

– Квас, делается как ваша бражка, но не такой хмельной. У нас все его пьют, и дети, и взрослые, и старики.

– Вкусно. Нам есть чему учиться друг у друга.

– Это точно. Я научил свою жену, вернемся, приезжайте с Джулией, угощу.

– Спасибо.

Разговор пришлось прекратить. Кондитер принес на деревянном поддоне свежую порцию готовых булочек и принялся раскладывать их по витрине. Отворилась дверь и в магазин вошла компания молодых девушек. Они шумно подошли к витрине, обсуждая последние новости. Девушки поглядывали на молодых людей, уплетающих булки. Себастиен уловил в их взглядах насмешку. Его ровесникам пристало околачиваться в других заведениях, чтобы быстрее доказать всем статус взрослого мужика.

Девушки купили, что хотели и так же шумно вышли на улицу. Радован встал из-за стола, оставив на чай пять грошей. Молодые люди вышли на улицу. На сытый желудок казалось, что и солнце греет теплее.

Повернув за угол, они прошли еще метров сто, пока не наткнулись на заведение с надписью 'Почтовое управление'. Ничем не примечательное заведение, в ряду одинаковых домов, отличалось от них скоплением почтовых карет. Деревянная дверь постоянно хлопала, то открываясь, то закрываясь, пропуская спешащих почтальонов. Молодые люди вошли внутрь помещения. В нем пахло типографской бумагой, сургучом, и еще бог весть какими запахами. За прилавком находились не менее десяти работников почты, преимущественно женщин, молчаливо сортирующих отправления и газеты. Радован подошел к крайнему.