P.S. Волков мне глубоко симпатичен. Если ты с ним сейчас, передай ему, что я внимательно слежу за ним со своего места в небесном кинотеатре. Пусть даже не думает о том, чтобы обидеть тебя. Уверен, он и не собирался об этом думать.

Ирина дочитала концовку длинного письма отца и расплакалась, сминая листок в руке. Волков стоял рядом и дышал как можно тише, пока она читала это письмо. Грусть пропитала сам воздух в комнате. Он не смел помешать ей плакать, поэтому просто переварил информацию.

— Он знал, что умрет и составил это завещание, — всхлипнула девушка и прижалась к молодому человеку, — а мне ничего не сказал! Ушел, так сказать, по-английски!

— Он объяснил тебе мотивы своих поступков в письме. Я его понимаю, Ира. Твой отец принял мудрое решение: не каждому хватит сил на такой шаг.

— Да что мудрого в том, чтобы бросить свою семью?!

— Анатолий Викторович в любом случае бы умер, это ты должна принять как данность. Но он был волен распорядиться своей жизнью, пока она еще была у него. По-моему, он поступил правильно, не омрачив ваши жизни своей болезнью. Иначе как бы вы жили? В вечном страхе услышать звонок с новостью о том, что рак победил.

Иван обнимал ее, понимая, что девушке сейчас не нужны его здравые размышления. Ира хочет, чтобы он тоже накинулся на ее отца и тем самым помог ее боли выйти наружу. Однако это плохой способ. Самообман не лечит. Пусть смотрит действительности в глаза, а не прячется за спину своей боли.

— Теперь у нас есть шанс купить дом и ездить отдыхать. Ты же справишься с фирмой отца? Я так поняла, он нам оставил самую большую долю бизнеса. Наверное, начнутся проволочки в офисе и грызня, но мы сможем с помощью его юриста все уладить.

Глаза девушки алчно заблестели, разглаживая на лице морщинки печали. Волков покачал головой, думая о том, что ее отец очень им «подсобил» со своим завещанием. У них и так все шиворот-навыворот, неустойчивый мир, так еще сейчас вспыхнет конфликт из-за денег.

— Я не приму от него этот подарок, — без анестезии отрезал Иван, выпуская ее из объятий.

— Это не тебе подарок, а мне. И я прошу тебя помочь мне с ним.

— Ира, ну как это будет выглядеть? Кем я буду в глазах общественности? Альфонсом? Жигало? Подкатил к девочке богатого отца с тонким расчетом на золотишко после его смерти?

— Ты говоришь ерунду, Вань. Никто и подумать не мог, что отец оставит такое завещание.

— Можешь относиться к моим словам, как тебе угодно. Это не меняет моего решения. Жить за счет многолетних трудов и каторжной работы твоего отца в этой фирме? Увольте. Это как жить в доме, построенном на костях.

— Так и скажи, что боишься осуждения общества! Боишься, как будешь выглядеть в глазах других людей. Сам так сказал.

— Я забочусь лишь о том, как буду выглядеть в своих собственных глазах. Общество волнует только тебя, Ира, иначе ты бы не заставляла меня пойти против принципов. Это тебе неуютно быть обычным человеком, на которого окружающие не смотрят с восхищением и завистью.

Когда после минуты молчаливой перестрелки глазами она ничего ему не ответила, Волков развернулся и вышел. Ирина сжала от раздражения руки в кулаки и выпустила пар, выдохнув. Поедет к матери. Дома должно твориться что-то невообразимое после этого завещания.

***

— Я так и знала, что он выкинет какой-нибудь фокус, — причитала Оксана Дмитриевна, накапывая себе пустырник.

— Ничего страшного же не случилось. Остальные филиалы перешли в руки достойных управленцев, а наша семья будет получать огромный процент от сделок компании. По миру не пойдете, мам.

— Вся беда в том, что у него нет сына, которому он мог бы оставить бизнес. Ты бы видела, сколько миллионов долларов он завещал этому сосунку из Франции!

Снова про Марка. Ожидаемо, что мать будет ненавидеть его даже за оставленную ему копейку. А тут – миллионы.

— Да какая разница, что и сколько он оставил ему, мам? Вас с Дариной же он не обделил.

— Еще бы он нас обделил! Но нам нужно все!

Жадность опережает в людях все другие чувства и помыслы. Деньги стали двигателем не только промышленного мира, но и душевных порывов. Чем больше в сумме нулей, тем шире жесты твоего добросердечия.

— Успокойся, мам. Возможно, Дарине придется меньше путешествовать в течение года, посетить не двадцать, а пятнадцать стран и с друзьями не летать в Майами, как только в Москве пойдет дождь. Всего-то.

— Легко тебе говорить — оттяпала самый вкусный кусок!

— Я оттяпала?! Отец так решил, я тут ни при чем!

Это чертово завещание! Лучше бы отдал все на благотворительность, чем кинул стае голодных шакалов кусок мяса. Не хватает только надписи на завещании: «Да прольется кровь».