Ноги неожиданно разворачиваются, собираясь нести хозяек на этаж выше.

И тут я не выдерживаю.

Я поднимаюсь со своего места. Колени громко хрустят, мурашки бегут по икрам. Несколько секунд я с сомнением смотрю на площадку подо мной, думая, стоит ли давать дёру. Это последний шанс, всё-таки. Глубокая темнота завораживает, призывая погрузиться в неё. Стоит ли?

Собравшись с духом, я разворачиваюсь и иду наверх.

Огибаю площадку и ступаю на лестницу. Наверху топчутся две женщины: миниатюрная и крупная. Половина лица худенькой коротышки замотана банданой. Плечистая дама больше напоминает карикатурную картинку из интернета: на её теле нет свободного от наворотов места! Сплошь татуировки, пирсинги, микродермалы - не тяжело ли ей носить всё это на себе?!

– Добрый вечер, - говорю я, перетягивая внимание на себя.

Обе барышни смотрят на меня, как на бомбу с часовым механизмом, до взрыва которой осталось десять секунд. Мне хочется смеяться и плакать одновременно. А ещё - драпать отсюда побыстрее, пока между нами ещё остался отрезок пространства в виде десяти лестничных ступеней.

Но не получится. Теперь они меня не отпустят. Я для них - источник информации, который нужно выжать. Как и они для меня.

Тишину нарушает голос худышки:

– Кто ты?

– Экорше, - называю я единственное слово прошлой жизни, что чудом уцелело в памяти. Так я представилась Заре и Нике. Почему я должна теперь называть себя иначе?

– Это имя?

– Наверное, - пожимаю плечами. По правде говоря, я уже жалею, что решила с ними связаться. Здесь слишком страшно. А доверие может стать клинком, который поразит в сердце саму же тебя.

Два взгляда, устремлённые на меня сквозь тьму, становятся мягче после ответа.

– Помнишь что-то?
– продолжает допрос девушка.

– Только это...

– А почему мы должны тебе верить?

– Это ваше право, но больше сказать мне нечего.

– Слушай, ты, Эко... Эко... Эколог!
– вступает в разговор Вилма.
– Не обращай внимания на Одноглазую. Она просто нервничает. Ну, знаешь, так бывает у тех, кто ни с того ни с сего попадает в какую-то дыру, и не помнит при этом даже собственного имени.

– У меня те же чувства сейчас, - вздыхаю я, удивлённая поддержкой.
– И та же история.

– Эй, Вилма! Здесь никому нельзя доверять, - снова вклинивается коротышка.

Отворачиваюсь: так, словно виновата. Я ворвалась в их компанию, не спрашивая разрешения. Это ли не повод считать затею, что я отважилась осуществить, глупой?! Да и Одноглазая уже не нравится мне. Не сомневаюсь, что мои чувства взаимны.

– Ты сама сказала, что нас здесь тринадцать!
– Вилма резво трясёт её плечо.
– Чтобы прояснить картину, нам надо хотя бы вместе собраться! А потом уже думать!

– Четырнадцать, - поправляю я.
– Минимум.

– Это почему?
– Вилма хмурится.

– Я видела четырнадцатую, - поясняю я.

– А ещё ты что видела?

И тут я открываю рот и выкладываю всё. Начиная с первого - самого ужасного - мгновения, когда поняла, что время излечило меня до полной амнезии. Я рассказываю, как встретила на шестом этаже такую же несведущую Зару, как мы разбудили Нику, спящую в одной из квартир. Вспоминаю, как мы случайно нашли нож в нише стены. И, конечно, как попытались выйти из подъезда, свернули с курса и попали в ледяную темноту. Вспомнила не без укора, что потом, когда я выронила нож, выяснилось, что мои спутницы не так благородны, как казалось. Пересиливая себя, я рассказываю историю про монстра из мрака, и каждое сказанное слово заставляет меня вздрагивать. Упоминаю и яму с припасами, в которую упала, слоняясь по тёмному отрезку коридора. Когда я заканчиваю, девушки переглядываются, словно решая, верить мне или нет.

– Ваааау!
– восхищается, наконец, Вилма.
– Это нечестно! Почему я пропускаю самое весёлое?!

– Окажись ты там, не рассуждала бы так, - возражаю я.

– Ха! Уж будь уверена: я бы задала этому слизняку из мрака! Он бы у меня три дня бетоном какал!

– Неправдоподобно, - гнёт свою линию Одноглазая. Она кривит губы: явно недовольная моим присутствием. Должно быть, на моём лице то же выражение, потому что после секундной паузы она добавляет:

– Слова - ничто без доказательств. Тем более, такие. Ты бы ещё про драконов рассказала. Или про второе пришествие.

Молча, я роюсь в карманах и протягиваю каждой по тюбику провианта.

– А это видели?

Я испытываю настоящее удовлетворение, наблюдая, как меняется взгляд Одноглазой. Как же приятно крушить точку зрения тех, кто считает себя единственно правым! Словно моментально вырастаешь на голову.

– Сливовый джем?
– с сомнением говорит Вилма, рассматривая тубу.
– Правда что ли?

– А это точно можно есть?
– снова выдвигается Одноглазая. Я и не думала, что люди могут настолько меня раздражать.