Шрифт:
– Где мы?
– У тебя в голове.
– Все, точно если очухаюсь, найду хорошего психолога.
– Правильно, не стоит запускать прогрессирующую Шизофрению!
– Ага, уже и ты в моей голове завелся!
– Эй, я не завелся!
– Ред, не хочу тебя расстраивать, но ты тоже изобразил жертву и помер, это значит ты глюк, который завелся у меня в голове!
– Помню принцесса. Там умерла моя оболочка, сила до сих пор бьется в твоей груди, а часть сознания, как видишь, сидит и гладит тебя по твоей больной головке.
– Добряк, ага! Это правда?
– А кто же знает? Твоя голова, тебе и решать, что здесь правда.
– В смысле ты только, что сказал, что жив во мне.
– Жива, моя энергия, а я мертв.
– Все звездец. Вот не был ты философом, нехрен и начинать.
– Успокойся. Я всего лишь продолжение энергии, которая стала частью тебя, ни жив, ни мертв.
– Значить, меня сейчас просто глючит, где-нибудь на полянке?
– Наверное. Ты после всплеска нуждалась в отдыхе, вот твое сознание и перенесло в этот темный уголок со мной.
– Адольф, я скучаю по тебе.
– Я тоже принцесса. Просто не забывай, что я с тобой, хоть в таком варианте, но все же с тобой. Ты хорошая девочка, не псих, не больная, а особенная.
– Знаю – я улыбнулась.
– Вот и правильно не позволяй ни кому себя обижать.
– Адольф, ты меня пугаешь. Сейчас ты исчезнешь?
– Нет, милая, это ты проснешься.
– Вот блин, я не хочу.
– А надо. Просто помни меня и знай, что я рядом.
– Вот сейчас ты меня конкретно напугал!
Ощущения легкости стали пропадать, кости становились плотными и очень тяжелыми. Нервные окончания взвыли разом, взрывая болью.
Мое тело сотрясала агония тянущей боли. Выгибаюсь, из меня вырывается остаточная энергия, непереваренная, живая, играющая переливами из всех цветов радуги.
Опадаю на кровать. Боль стихает, руки расслабляются, отпуская простыни. Стоп. Какие простыни?
Открываю глаза, знакомые зеленые стены меня успокаивают. Тут я уже была. Цветы на тумбочке приковывают взгляд. Банальные белые розы, без запаха, без жизни. Не люблю срезанных цветов, мне не нравиться смотреть, как они умирают.
Я в больничной рубашке, такого же цвета как и стены. Противный цвет, вызывающий только желание застрелиться и не мучить свои глаза. Приоткрывается дверь. Белобрысая голова Николь заглядывает в образовавшуюся щель.
– Слава Всевышнему, ты очнулась.
– Привет Николь! Много наших полегло? И долго я тут отдыхаю?
– Наши хорошо были потрепаны, но живы все! Ты в таком состоянии уже больше недели. Черт ты здорово нас напугала! Все жизненные показатели в норме, зрачки реагирует, это даже кому не напоминало!
Николь всегда была милой тараторкой. Пока выдавала мне информацию, успела проверить пульс и заглянуть с фонариком ко мне в глаза. Потом поводила рукой, применяя свой дар в диагностики и лечении. Хороший дар, полезный.
– Так. Похоже ты в норме. Твоим родителям, мы пока не стали сообщать, не хотели их расстраивать. Так что первым делом позвони им. Одежду твою спасать было бесполезно, пришлось избавиться.
– Николь у меня был телефон и кинжалы. – Только сейчас до меня стало доходить, что мои друзья могли остаться на поле. Я стала приподниматься.
– Тихо, тихо, они тут в тумбочке. – Она открыла ящик, внутри звякнул метал. Я наклонила голову и посмотрела на моих друзей. Они все были здесь.
– Грегори их почистил и принес, цветы тоже от него. – Она кивнула в сторону букета.
– Спасибо Николь. Сколько сейчас времени? Мне нужно позвонить!
Николь протянула мне мой мобильник с улыбкой и кивнула на часы, которые я раньше не заметила. Было утро. Черт.
– Я оставлю тебя. – Вышла из комнаты, скорее всего у нее было много дел. – Если, что я буду в соседнем кабинете!
– Хорошо, и спасибо Николь, за то, что снова спасала меня!
– Да я ничего и не сделала, говорю же, все показатели были в норме.
– Все равно спасибо!
– Ладно, передай привет Шерри!
– Ок.
Я просмотрела списки пропущенных. Так родители, Елена и фирма, которая занималась моим домом.
Нажала вызов. Через несколько секунд мне ответил Скот.
– Здравствуйте Скот. Это Маргарита, вы звонили мне?
– Здравствуйте Маргарита, да звонил. Мы закончили с домом. Когда вы сможете приехать и посмотреть на работу?