Джоан почувствовала некоторую тревогу. Может быть, отменить свидание? Он, наверное, поймет. Работа есть работа. Или позвонить ему и сказаться больной? Это он тоже должен понять. Джоан и в самом деле казалось, что у нее поднялась температура.

Мона закрывала на ночь ящик с ключами, когда Джоан вышла в холл. Окинув ее взглядом, Мона изогнула губы в многозначительной улыбке.

— У твоего друга, когда он вылетел отсюда днем, был такой вид, словно он собирается кого-то убить. Что случилось?

Джоан вздохнула. Мона совала нос во все, что происходило в здании. Она также была известна тем, что меняла мужчин как перчатки.

— Он не одобряет мой выбор кандидатуры для свидания, — мрачно пробормотала Джоан.

— У тебя свидание? — Синие глаза Моны округлились. Да это же сплетня недели! — Что ж, это все объясняет.

— Что объясняет?

— Перемены. — Тщательно наманикюренным алым ногтем Мона указала на платье Джоан. — Весь этот прикид. Ну… ты понимаешь.

— Может быть, мне просто захотелось чего-то новенького, — возразила Джоан.

Мона снисходительно посмотрела на нее.

— Да брось ты! Здесь одни девушки. — Они вместе вышли из здания, и Мона включила сигнализацию. — Никто по доброй воле не возьмет на себя такие хлопоты… если только речь не идет об охоте на мужчину. Нельзя сказать, чтобы ты выглядела так каждый день.

— А с моим внешним видом что-то не так? — спросила Джоан отчасти воинственно, отчасти обеспокоенно.

Она внимательно посмотрела на свое отражение в рекламной витрине. Энн и та женщина в универмаге уверяли ее, что платье восхитительное, но сама она была не в восторге. Пастельные тона никогда не шли ей. А вообще-то, что она понимает в шмотках?

— О нет, конечно нет. Все в порядке… — уклончиво произнесла Мона. — Просто я всегда считала, что твой облик… он нуждается в переменах. Но я не ожидала, что они будут такими радикальными.

— Радикальными? — Джоан они таковыми вовсе не казались. Хотя нет, все-таки казались, но она не думала, что это всем и каждому будет бросаться в глаза.

— Но, может быть, именно в этом ты и нуждаешься, — продолжила Мона.

Ее высоченные каблуки застучали по асфальту, когда они направились каждая к своей машине.

Если бы я вздумала ей подражать, то вывихнула бы себе бедро, подумала Джоан и ту же отмахнулась от этой мысли.

— Что ты имеешь в виду?

— Судя по разительности перемен, я бы сказала, что охота намечается на мужа. А для этого нужна тяжелая артиллерия. — Мона ухмыльнулась, подойдя к красному кабриолету. — Экстремальные времена требуют экстремальных мер, верно?

Джоан остановилась у белого «форда», и, открыв дверцу, пробормотала:

— Уже случалось, а? — И она скептически оглядела темно-зеленый льняной костюм Моны с микроскопической юбчонкой.

Та рассмеялась, ничуть не обиженная.

— Упаси Бог. Я еще поразвлекаюсь несколько лет, прежде чем окончательно остепенюсь. Но если тебе потребуется дельный совет, позови меня, твою подружку Мону. Ты выбрала верное направление. Но когда действительно будешь готова к решительному шагу, дай мне знать, ладно? Посмотрим, чем я смогу тебе помочь. Приятного вечера!

— Счастливо, — слабым голосом ответила Джоан.

Она смотрела, как Мона лихо выезжает со стоянки, и как красиво развеваются на ветру ее рыжие волосы. Приятельница словно сошла со страниц модного журнала.

Наверное, только через минуту Джоан поняла, что все еще стоит, вцепившись в ручку дверцы. Она села в машину и взглянула на себя в зеркало заднего обзора. В то время как лицо Моны все еще казалось по-утреннему свежим, ее помада уже стерлась, а правая щека была испачкана акварелью. В отличие от идеально уложенных рыжих волос Моны, ее собственные были небрежно собраны в хвост и стянуты белой резинкой, чтобы не мешать при работе. Джоан сорвала резинку, и локоны рассыпались по плечам, упали ей на лоб. Глубоко вздохнув, она завела машину.

Экстремальные времена требуют экстремальных мер…

Если она отменит свидание с Сидом, то только продлит агонию. Нужно покончить с попытками ее превращения из гадкого утенка в прекрасного лебедя раз и навсегда. Всего один месяц, напомнила себе Джоан. Я это выдержу. Должна выдержать… Что ж, по крайней мере, мне ни к чему лезть из кожи вон. Я заранее знаю, что проиграю пари, попыталась утешить она себя… Потом решила больше не утешать. Уж очень это унизительно.