Шрифт:
Вдруг во двор выскочил темноглазый смуглый мальчуган, подбежал к забору и встал перед Джейком.
— А ну вали отсюда, дятел!
Да, вот здесь все и жили — Додик, Арти, Гас и я.
И стылая могила говорит, насколько детское мгновенье кратко [338] .
Только что Арти, Додик, Стэн и Джейк здесь собирали утиль, учились распознавать силуэты самолетов, и тут же, чуть ли не на следующий день, война закончилась. Вернулись домой сыновья соседей.
— Что вы оттуда для себя вынесли?
338
Строки из «Колыбельной» У.Х.Одена: «Любовь моя, челом уснувшим тронь / Мою предать способную ладонь. / Стирает время, сушит лихорадка / Всю красоту детей, их внешний вид, / И стылая могила говорит, / Насколько детское мгновенье кратко». Пер. П. Грушко.
— Как что? Многому научились.
ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ЛИ ГИТЛЕР МЕРТВ? — вот что тогда занимало умы. Естественно, помимо ожидания, когда наконец отменят ограничения военного времени и упразднят карточки. Однажды зверски холодным субботним вечером в дверь постучал какой-то человек. Кожаная кепка, слезящиеся глаза, нос в замысловатом узоре вен. На лацкане наградные планки. Вместо одной руки обрубок (подогнутый рукав заколот огромной булавкой), в другой, здоровой, календарь ветерана и фотопортрет Черчилля работы Юсуфа Карша [339] в окладе из желтой жести с окошком в виде буквы V.
339
Юсуф Карш (1908–2002) — канадский фотограф-портретист.
— Не купите? Всего по пятьдесят центов штука.
— Нет, спасибо, — сказал тогда мистер Херш.
Инвалид со значением перевел взгляд воспаленных глаз на свои регалии.
— Вы про высадку в Дьеппе [340] слыхали? — дернув культей, недобро прорычал он.
Джейк умоляюще глянул на отца.
— А вы слыхали про «Беттер-бизнес-бюро»? [341] — парировал мистер Херш. — Я это спрашиваю потому, что они нас всю дорогу предупреждают, чтобы мы, то есть законопослушные граждане, не покупали всякой ерунды у калек, которые утверждают, будто они ветераны войны.
340
В районе Дьеппа 19 августа 1942 г. была предпринята попытка высадить десант. Союзники понесли тяжелые потери, причем подавляющее большинство погибших были канадцы.
341
«Беттер-бизнес-бюро» — американо-канадская организация, созданная в 1912 году для борьбы за честный бизнес.
— Ах ты, еврейская твоя морда!
Мистер Херш захлопнул дверь.
— Вот видишь, каковы они, если копнуть. Все! Все без исключения. Вот так-то, Джейк!
— А ты его руку видел? Может быть, он ее как раз при Дьеппе и потерял!
— А на шнобель его ты не посмотрел? Он же пьянчуга! Единственное, с чем он постоянно сражается, так это с бутылкой. Хочешь объехать Иззи Херша на кривой козе — держись за роги крепше!
Н-да-а, похолодел вдруг Джейк, вспомнив садовника Тома и то, какими глазами смотрел на него тогда Сэмми. Что Иззи Херша, что его сына Янкеля на кривой козе… Ох, не объедешь!
Джейк попытался было навестить старых приятелей, но те, кого удалось разыскать, оказались пугающе неприветливы и колючи.
— И что это наш знаменитый режиссер здесь делает? Чегой-то он забыл в нашей деревне? — паясничал Гинзбург.
Арти же сперва похвалил фильм Джейка, но после третьей рюмки отыграл полный назад.
— Если бы ты, когда мы были пацанами, спросил меня, я б никогда на это дело тебя не выбрал. Стэна — это еще туда-сюда.
Он имел в виду насмешливого, подъебистого Стэна Танненбаума, с которым Джейк учился в одном классе Флетчерфилдской средней школы. Стэн теперь сам стал профессором, ходит, на индейский манер обвязав длинные сальные волосы лентой и с болтающимся на пивном животике оберегом.
— Я в этой стране ведущий авторитет по Шекспиру и свой предмет обожаю, но вот ведь какое дело: Шекспир, знаешь ли, внушает скромность и смирение. Так что я не льщу себя надеждой, будто могу что-то добавить. А вообще, теперь столько всякого хлама пишут! Вот взять хотя бы твоего приятеля Люка Скотта. Это я так, к примеру.
Горди Ротман, еще один одноклассник, который бросил преподавание и занялся корпоративным правом, настоял, чтобы они встретились в баре «Бургатель».
— …Сказать по правде, деньги гребу лопатой.
Он счастливо женат, двое детей, дом в престижном Вестмаунте, а к этому всему еще и то, что он называл «лачужкой» в штате Вермонт — на случай, если вся эта заваруха с франко-канадцами добром не кончится.
— И лишь одна у бойчика мечта… — Горди порылся в атташе-кейсе и вытащил заламинированную в пластик кожаную папку. — Вот хочется мне, чтобы мою пьесу поставили.
— Это ты, в смысле, хочешь сказать, что написал… э-э-э…
— Да чёрта ли ты тут пыжишься! Пока ты не стал знаменитым, кто бы о тебе услышал?
— Никто.
— Я разослал рукопись по агентам в Нью-Йорке и даже в Лондоне, но они конечно же слышать не хотят о произведениях, где действие происходит в Канаде. В этой игре все решают связи — что ж я, не понимаю, что ли? Поэтому такой человек, как ты…
— Я прочитаю, Горди. Но у меня высокие требования, так что…
— Нашел чем пугать: у меня тоже. Но ведь не каждому же быть Джеймсом Джойсом! Я это к тому, что ты небось тоже хотел бы ставить как Хичкок или там… как Феллини… — Внезапно он разозлился, бросил на Джейка свирепый взгляд. — Я знал тебя тогда, когда ты был никем. Здесь ты больших надежд не подавал. Как, ч-черт возьми, ты ухитрился просочиться в кинорежиссеры?