– А причина?

– Неизвестна.

– Сейчас, мы уже идем.

Лотти слышала весь разговор полностью, поэтому без вопросов оделась чуть теплее, так как уже было достаточно поздно, и кинула мою кофту мне. Мы вышли. Шли мы в тишине, которую, в конце концов, я нарушил.

– Странно, что в его комнате могло повлечь за собой пожар. Ты ведь там убираешься, что там может быть?

– Не знаю, не помню ничего такого. Ну, у него там настольная лампа и телевизор. Но все это время никого не было дома, так что я не представляю, что могло случиться.

– Странно. – Повторил я, и мы продолжили молчать.

И вот мы стоим около его дома, он тоже почему-то на улице.

– Ее муж как-то угрожал мне, но я никогда даже подумать не мог, что он это серьезно.

– Что!? – У меня накипело, если это действительно из-за той женщины, то Олдена ждет серьезный разговор.

– Роза. Ее мужу никогда не нравилось наше общение, он предупреждал и угрожал различными способами. Она просила его успокоиться, но он очень жестокий человек.

– Какого черта!? Не надо было связываться с этими ужасными людьми, Олден. Он, видимо, очень тупой, ко всему прочему. И эта твоя Роза - дура, что выбрала его, а не тебя.

– Она выбрала его потому, что у него было все, а у меня ничего. И меня не было рядом, если ты помнишь. Она уехала слишком далеко и надолго. Не учи меня! – Так, мы оба вспылили и все это сказали зря, Лотти сказала, что нужно делать дом, а не ругаться, и мы успокоились. Пока еще никто из нас извиняться не желал. Ну и пусть! Он совершил самую глупую вещь. Зачем ему вообще общаться с ней, если она не может объяснить мужу, что они просто хорошие знакомые. Зачем она создает проблемы и ему и себе? Не проще ли было просто прекратить это, когда было еще не слишком поздно? Хотя, кто бы об этом говорил. Я сам совершенно не лучше, ведомый на каждое слово, доверчив, как никто другой. Мне нужно было разобраться с самим собой, прежде чем осуждать в чем-то Олдена. Поэтому я подошел и извинился, когда мы прибирали все, и выкидывали вещи, которые сгорели. Я наткнулся на его фотографию с Розой, от которой практически ничего не осталось.

– Олден? У меня к тебе дело. Это выкидывать?

– Нет. – Когда он увидел, в его глазах была такая боль, которую я понимал, но описать словами не мог.

– Давайте прервемся. Пошли, выпьем чай. Лотти, ты с нами?

– Давайте я пока еще что-нибудь уберу. – Я показал ей глазами на фотку, и, как мог, объяснил, что ее выкидывать нельзя. Она кивнула, и хоть что-то меня порадовало.

Мы сидели в гостиной, наблюдали вид из окна, и оба были в раздумьях. Каждый, конечно, думал о своем. Но я заглушал свою боль ради того, чтобы поддержать Олдена. Я вижу, как ему плохо, я это чувствую. Не раздумывая над последствиями, я беру его телефон и звоню ей, я вышел, а он даже не подумал о такой подлости с моей стороны.

– Привет, Олден. – Сказала она, в ее голосе слышалась улыбка. Видимо, она не знала ничего об этом происшествии.

– Это Родди.

– Вот как? Что же ты хочешь?

– Чтобы Ваш муж катился к черту, черт возьми!

– Что? – вот тут-то ее охватило волнение, - что он сделал?

– Поджог комнату Олдена. И вашу с ним совместную фотографию, которая стояла у него на тумбе.

– Что? Фотографию? Я даже не знала… Родди, вы сейчас у него?

– Да.

– Я приеду.

– Чтобы Ваш муж сделал что-нибудь еще? Вы действительно этого хотите? Или, спустя много лет, Вы обуздаете его гнев? – Я скривился, говорил с ненавистью. Я делал неправильно, но оно того стоило. Не важно, как это закончится. И я услышал, как она заплакала.

– Он мне очень дорог.

– Вы его не потеряете, не бойтесь. Я только все понять не могу, зачем он Вам нужен, раз у Вас семья и все такое.

– Это был брак по расчету. Мои родители задолжали одной крупной фирме, и выдали меня замуж за ребенка одного из ее главных. Я не могла рассказать это Олдену, потому что тогда бы мы наделали много ошибок.

– Вы должны сейчас ему это рассказать. Приезжайте. – Я сбросил. Возможно, в этот момент она сравнила меня с Олденом.

Я не буду ничего ему говорить, пока она не приедет. Подожду на улице. Мне нечего ему сказать, а он начнет требовать. Роза сама должна объяснить ему.

Спустя каких-то нескольких минут она подъехала на такси. Может, прошло чуть больше времени, чем мне казалось, потому что я уже успел хорошо замерзнуть. Роза со слезами на глазах выбежала из машины. Вообще-то, у них далеко не все было потеряно, им всего около сорока лет, Олдену, возможно, чуть-чуть больше. Они и половины жизни не прожили, так что вполне можно все восстановить. Я знаю, что у них это взаимно, теперь об этом должен узнать и сам Олден. Я повел ее в дом, они наверняка услышали звук приближающейся машины, но никто пока не выходил. Мы зашли, Лотти еще не было здесь, а Олден ошарашенно глядел в нашу сторону. Я уже начал сомневаться, что сделал все правильно, но потом она выпалила все то, что чуть раньше сказала мне, да так быстро, что даже я сразу не сообразил. Я был рад, что она сказала ему это. Он встал из своего удобного кресла, и обнял ее. Это было так трогательно, я решил оставить их вдвоем, и услышал мгновенный крик из комнаты, он был тихим, я уверен, они не обратили на него внимания. А я сразу понесся туда, с моей сестрой итак постоянно что-то случается, не хватало, чтобы ее похищали прямо из этого дома. Картина, которую я увидел, поразила меня, но я знал, что заходить туда сейчас было неразумно, и стал подслушивать.

Какой-то мужчина зажал ей рот, чтобы она не могла говорить и, тем более, кричать.

– Слушай внимательно, сейчас ты не произнесешь ни звука. Мне просто нужно попасть туда к ним, я видел, я знаю, что она здесь. А ты мирно подождешь здесь, пока я не уйду. Это ты и сама поймешь.
– Она испуганно кивнула несколько раз, и я видел, как глаза ее наполнились слезами. Но когда он опустил руку, она молчала. Я понял, что пора отходить так, чтобы он меня не увидел, потому что он сейчас пойдет туда, поэтому я забежал за дверь в соседнюю комнату, и подождал, пока он прошел. Конечно, первым делом я подбежал к сестре, сказал ей сидеть тут, и спросил, какие тяжелые вещи находятся в его комнате. В общем, самым тяжелым предметом оказалась ваза. Я еле поднял ее, но это было первое дело, все остальное давалось легче. Так что я поспешил в гостиную. На самом деле все это длилось не больше двух минут, я думаю, что даже меньше. Когда я подошел к двери в комнату, где сейчас должно было произойти что-то страшное, я увидел, что он уже успел ударить Розу, она сидела на полу, ближе к стене, и не могла поверить в происходящее. Еще бы, не каждый день такое увидишь. Я не знал, как лучше повести себя. Я мог бы сказать, что ударю Розу, если этот мужик не остановится, но, если он сам может ее ударить, это его не напугает. Поэтому я просто зашел как можно тише. Они стояли, как и тогда, когда я вышел, поэтому ее муж был ко мне спиной. В его правой руке я увидел нож, эта картина довольно меня напугала, вазой было бить опасно, тем более такой тяжелой, я поставил ее, пока он угрожал ему и что-то там говорил, адреналин в этот момент зашкаливал во мне, так что мне было не до их разговора. Я взял две тарелки, самые большие, подошел сзади, он уже начал поворачиваться, и я ударил его первой. Она разбилась об его голову, и он, конечно же, потерял сознание. Сейчас я чувствовал себя героем крутого боевика, где главный я и побеждаю всегда я. Но все были напуганы, особенно женщины. Олден сказал мне спасибо, и вызвал полицию, как я понял, Роза была не против. Пока мы ждали полицию, они обсудили, как все рассказать, а я крикнул Лот, она была очень шокирована, когда он на нее налетел, а от вида этой картины она вообще встала в ступор. Роза налила воды ей и себе, и попыталась всячески ее успокоить. Лотти боялась, и я знал это, она успела заметить, что он ударил Розу. Я уверен, что Лот, как и я, вспомнила наших родителей. Отец часто бил мать, иногда и меня, Лотти как-то удалось ни разу не попасть под его горячую руку.