Все бойцы его клава сражались одинаково рьяно. Визжащие мутанты лезли на космодесантников изо всех щелей, чтобы встретить скорую смерть на клинках Ангелов Императора.

Но не от мутантов исходила главная угроза в стенах подпирающего небо Капитолия. Шпиль пропитала губительная энергия варпа, наполнив его безумием, ненавистью и злобой. Каменные плиты внезапно исчезали прямо под ногами воинов, низвергая их в темную бездну. Колдовское пламя вырывалось из пастей оскверненных горгулий, охватывая керамитовые доспехи. Полупрозрачные твари с налитыми кровью глазами бросались сверху на бойцов и хватались своими кривыми пальцами за их шлемы. Центральную колонну Капитолия окутал ревущий вихрь шипов, когтей, игл и токсинов.

Морвокс перепрыгнул через очередного монстра, раздробив ему череп своим сапогом. Приземлившись, он крутанулся на месте и выпустил очередь в брюхо чудовища с шестью похожими на плети руками, а затем вспорол мечом мерзко висящие складки жира.

— Не останавливаться! — далеко впереди надрывался Кхатир. Его голос странно резонировал от пораженных варпом стен. — Разите нечистых! Смерть им всем!

Морвоксу напоминания не требовались, как и другим Железным Рукам. Словно части единого слаженного механизма, сыны Мануса без устали рубили, кололи, расстреливали, рвали мутантов на части голыми руками. На месте каждой погибшей твари вставал десяток новых, но воинов это не останавливало. В едином порыве они рвались вверх по Лестнице, сминая все препятствия на своем пути.

Железные Руки неумолимо приближались к сердцу тьмы, поразившей этот мир, и оскверненный дух Шардена воспротивился этому. Из-под оживших куполов из стекла и адамантия, завывая от упоения и ярости, спустились демоны, вестники первородного ужаса.

— Огонь! — кричал Гериат в вокс, словно это каким-то образом могло придать снарядам больше мощи. — Огонь из всех орудий! Камня на камне не оставьте!

По всей длине фронта сотня танков «Леман Русс» одновременно разрядили орудия, и пустошь скрылась за дымной пеленой. Трассеры прочертили воздух, и долю секунды спустя со стороны пылающих ульев грянул раскатистый гром, когда снаряды ударили по отвесным стенам Капитолия.

Танки заняли позиции на юге от шпиля и выстроились по затянутой ядовитыми облаками пустоши в форме вытянутого полукруга. Густой токсичный туман клубился у основания громадного сооружения, прошиваемый насквозь свистящими снарядами.

Колоссальный улей возвышался над шеренгами атакующих, заслоняя весь обзор, и он уже горел. Серия взрывов буквально разметала верхние уровни, и обломки сыпались на землю огненными слезами. Огромная борозда протянулась в склоне пирамидальной конструкции. Словно в разворошенном муравейнике, внутри царило безумие. Страшно мутировавшие человеческие фигуры, казавшиеся крошечными на обзорных экранах, с истошными криками выбрасывались из открывшихся ран улья навстречу смерти.

Сенсоры «Малеволенсии» фиксировали все новые и новые взрывы, но теперь уже внутри самого улья. Этому могло быть лишь одно объяснение — Железные Руки начали наступление из туннелей. Двигаясь с ошеломляющей скоростью, они прорубали себе путь к сердцу улья. Гериат вдруг пожалел, что не сражается в этот момент рядом с космическими десантниками и не может видеть их во всем их яростном великолепии. Единожды увидев, такое зрелище уже никогда не забудешь.

— Не ослаблять огонь! — приказал комиссар, просматривая боевые сводки на экранах командного центра.

Весь корпус «Малеволенсии» тряхнуло, когда выстрелило главное орудие танка. Гериат наблюдал, как сверхтяжелый снаряд прорезает туман и врезается в покатую стену Капитолия. Целая секция из металла и камня в мгновение ока разлетелась в пыль, а следом по открывшейся пробоине заработали дальнобойные «Василиски».

Даже внутри огромной военной машины с полной системой шумоподавления стоял зверский непрекращающийся грохот. Снаряды дождем сыпались на стены и бастионы Капитолия, выбивая целые куски феррокрита и адамантия.

Внезапная атака Гвардии, судя по всему, застала защитников шпиля врасплох. Много массивных настенных орудий было уничтожено первыми залпами, тогда как все внимание гарнизонных командиров было привлечено к огненному шторму на верхних уровнях.

Но к этому моменту они уже оправились и ответили. Ряды пушек на парапетах развернулись и опустили стволы, взяв в прицел ничем не прикрытый танковый строй. Белые лазерные лучи и гулкие очереди тяжелых болтеров полетели со стен, вскрывая броню неподвижных «Леман Руссов». Основные пушки Капитолия калибром не уступали тем, что защищали внешних периметр улей-кластера, и каждое попадание неизменно уничтожало цель. На глазах Гериата взрыв одного-единственного снаряда поглотил группу сразу из трех «Василисков», оставив от машин лишь пылающие остовы.

Ситуация, как ни посмотри, была безнадежной. Силы Гериата стояли как на ладони, прикрытые лишь токсичным туманом. Благоразумный командир отвел бы свои войска еще до того, как их захлестнул ответный огонь. Благоразумный командир захотел бы знать, почему два «Владыки войны» — единственные машины, способные на равных противостоять громадным пушкам Капитолия, — стоят без движения на пустошах в стороне от битвы. Благоразумный командир сделал бы что-нибудь, что угодно, чтобы сохранить жизни себе и своим подчиненным в этом всепоглощающем вихре смерти и разрушения.