— Я уже говорил вам, капитан Аррун, — произнес Интей с неизменным спокойствием на лице. — Во время предыдущего разговора я уже ответил на ваш вопрос. Вы не должны думать о мести. Выполняйте свой долг. Это все, что от вас требуется.

Аррун покачал головой.

— Так не пойдет, прогностикар. Мне нужно что-то более весомое, прежде чем я поведу войска дальше.

Он приблизился к Интею, и псайкеру пришлось поднять глаза. Голос Арруна упал до шипения.

— Я не могу сражаться, не думая о братьях, которых сегодня потерял. Значит, мне придется отступить? Я так не поступлю, пусть даже такова воля Императора. Я иду по стезе, с которой так просто не сойти. Течение невозможно обратить вспять. Мы должны довести битву до конца. И ее исходом должно стать истребление всех Красных Корсаров в Гильдарском Разломе.

— Похоже, вы приняли решение, капитан, — прозвучал мягкий голос светловолосого псайкера.

— Ты все еще должен дать ответ.

— Если бы все было так просто, вы бы его уже получили. — Интей широко махнул рукой. — Знамения, которые я получил, не касаются всего ордена. — Юное лицо Интея посерьезнело. Прогностикар достал силовой меч, краткий миг подержав его перед лицом, и позволил молнии пробежать по всей длине лезвия. Он пристально всматривался в металл, отвернувшись от Арруна. — Оно касалось именно вас.

— Мне нужно твое благословение, прогностикар. — Татуированное лицо Арруна потемнело от гнева. — Так продолжать или нет? Тебе прекрасно известно, что без твоего одобрения мы не можем, в каком бы отличном состоянии ни находились, продолжать бой, даже в состоянии полной готовности. И каждую секунду, которую ты тратишь на размышления, Люгфт Гурон уходит от нас все дальше.

— Я заметил, что вы никогда не зовете его Гуроном Черное Сердце, — заметил Интей, и в его голосе сквозило любопытство. — Почему, капитан?

— Не пытайся выиграть время. Дай ответ, прогностикар. Немедленно.

Наконец Интей нарушил исполненное смысла молчание и резко кивнул.

— Продолжайте, — ответил он ничего не выражающим голосом. — Или не продолжайте. В любом случае Серебряные Черепа победят. Но здесь, брат-капитан, выбор должны принять вы.

Загадочный ответ Интея привел капитана в ярость, и они обменялись злобными взглядами. Несмотря на годы обучения, Интей все же первым отвернулся, заметив стальную решимость в душе своего командира. Он знал, какой сделает выбор Аррун. Он не знал капитана настолько же хорошо, как Давикса, но за короткое время совместной службы у него успело сложиться о нем довольно точное мнение.

— Тогда с твоего разрешения, прогностикар, мы продолжим, — сказал Аррун, натянув шлем обратно, и из-за вокс-решетки его голос снова стал невыразительным и искаженным. — Мы очистим это место.

Интей почтительно склонил голову и, вложив меч обратно в ножны, вернулся к отделению.

Они направились через весь плац, усеянный телами и отсеченными конечностями, останками войск противника. Аррун занял место во главе наступающей цепи, его молниевые когти мерцали синей энергией.

Внезапно из-за угла с яростными воплями выбежала группа сектантов-самоубийц и влетела в серебряную цепь. Они вооружились всем, что попало под руку, — большинство еретиков сжимали в руках инструменты, лопаты и обрезки труб, но это никак не повлияло на скорость, с какой они все отправились прямиком в ад. Множество предателей погибло на когтях Арруна, он безжалостно пронзал и разрывал их потрескивающими, заряженными энергией лезвиями. По сравнению с массивными Адептус Астартес культисты казались тряпичными куклами, особенно когда их тела, истекая кровью, безвольно свисали с вытянутых когтей.

Безразличным взмахом руки Аррун избавился от последней жертвы. Умирающий сектант соскользнул с лезвий и с громким отвратительным бульканьем отправился в вечное забвение. Аррун шагнул вперед и раздавил череп ничтожного изменника. Серое вещество смешалось с дождем и кровью, но капитан даже не оглянулся на покойника, отправившись дальше.

Большая часть роты сражалась вместе с ним, воинов преисполняла гордость каждый раз, когда они видели, как капитан расправляется с врагами, словно пожиная их души во славу Империума. Он был вдохновляющим и непоколебимым. Но в этой резне было мало славы, и Серебряные Черепа продвигались через завод, словно машина, которой они, собственно, и являлись. Воины давили врагов тяжелыми ботинками, оставляя за собой только трупы.

За линией фронта следовали дредноуты, иногда останавливаясь, чтобы раздавить культистов в могучей хватке или просто изрешетить их меткими очередями штурмовых пушек. Обе машины были тяжело вооружены, но им приказали свести к минимуму повреждения заводу. Одного вида массивных машин в вычурной, покрытой гравировками броне хватало, чтобы обращать рабов в бегство, словно трусов, которыми, собственно, они и были. Дредноуты неумолимо двигались вперед, оставляя позади себя громадные следы в грязи. Когда культисты разбегались, остальная рота огнем из болтеров прикрывала их отход.