Но времени подумать откуда она это всё знает – не было.

До встречи одноклассников оставалось всего полтора часа.

А в это время супруга уже снова крепко вцепилась в его член своей костлявой рукой – Так говоришь, твою первую любовь звали Лариса?

– Да … Лариса. – Обречённо прошептал Георгий Дмитриевич чувствуя как член предательски вздрогнул в руке супруги.

– Ага! – Радостно воскликнула она – Давай-ка ещё раз, родной … ещё раз!

И положив член между своих грудей, стала массажировать его сосками. Затем – пятками ног … и снова губами …

– Всё! Не могу больше! … Не могу! – Взмолился он когда супруга потребовала кончить ещё раз после этого.

– Ничего … на встречу не опоздаешь – Злорадно прошипела она из под одеяла. И ехидно спросила – А помнишь, как ты целовался с ней в первый раз?

При этом её рука снова крепко вцепилась в его член.

– Помню – Жалобно промямлил супруг. – Но это было только один раз. Честное слово!

Татьяна Николаевна крепко сжимала его член и внимательно прислушивалась – проверяя не дёргается ли тот снова.

Но все было в порядке. Член теперь лежал как мёртвый.

– Ну вот! Теперь можешь идти! – Удовлетворённо сказала Татьяна Николаевна и стала одеваться.

Георгий Дмитриевич тоже встал – но с большим трудом. Одел костюм и посмотрел на себя в зеркало – румянец исчез, глаза потухли. И вообще он выглядел теперь дряхлым стариком – сгорбленным, потрёпанным и усталым.

– Прекрасно выглядишь! – Радостно улыбнулась Татьяна Николаевна и согнулась что-бы помочь застегнуть ему ширинку – у него не было сил даже согнутся.

Шаркая ногами он поплёлся к дверям и вышел на лестничную клетку.

Как вдруг из-за спины снова донёсся визгливый голос супруги – Обожди родной … кажется забыла!

Подскочив к нему она вдруг неожиданно сильно ударила ему коленом по яйцам.

– Ах! – Взвизгнул Георгий Дмитриевич и согнулся пополам.

– Это был контрольный – Тихо пояснила ему Татьяна Николаевна на ухо и легонько подтолкнула его рукой – Иди же …

Георгий Дмитриевич потеряв равновесие кубарем покатился по лестнице вниз.

Грохот его тела смешался с криком.

– Долго не гуляй! – Махнула рукой Татьяна Николаевна и вернулась в квартиру.

Потом она долго смотрела через окно как Георгий Дмитриевич медленно шёл по улице, едва передвигая ноги, сгорбленный и держась за стену дома.

И почему-то улыбалась – Я тебе дам "Трели соловья"!

Судьба Уильямса

Судьба.

К одним она ласковая,

К другим – не очень.

Но когда я узнал про судьбу одного немца – я понял что она может быть ещё и стерва.

Как будто игрушкой она швыряла его, пинала, плевала и давила ногами.

А потом с изумлением смотрела как он выползает … и снова улыбается.

Чем больше она давила его – тем громче он хохотал ей в лицо.

Во первых – ему не повезло с самого рождения.

Он родился в 1922 году. А значит ему предстояло погибнуть на фронте второй мировой войны. Как погибли все кто родился в этом году.

Но судьбе этого было мало.

Для полноты несчастий – он рождается в самой неблагополучной семье района, его отец – алкоголик. А мать – тяжело больна.

Но и этого мало.

Через несколько лет они оба умирают и малый попадает в какой-то захолустный нищий детдом.

Вроде бы хватит для несчастий одного человека … но и этого было мало судьбе.

Через несколько лет, в детдоме кто-то украл мыло. Его обвиняют в краже и выгоняют на улицу.

Что-бы окончательно испортить детство малому – судьба закидывает его к дальнему родственнику – рыбаку с тяжёлым характером и огромными кулаками.

Его ремень гуляет по спине мальца с утра до ночи – за малейшую провинность. И защитить мальца некому – в радиусе тысячи километров.

Вот где слез и криков отчаяния должно быть в избытке. Но тут, упрямый малец впервые показал характер. И показал судьбе язык.

Вместо того что-бы повеситься в сарае, с запиской "Пусть во всем винят дядю Вилли" – он записывается в библиотеку и запоем читает книги про пиратов и сокровища.