Генокрады развернулись и унеслись прочь по коридору.

Гальт попытался связаться с Волдоном, чтобы предупредить его, но наткнулся на стену тишины.

— Они скоро найдут Волдона и его отряд, — сказал Гальт. — Если врагам удастся сделать это до того, как реактор будет стабилизирован, то в твоем распоряжении окажется целая вечность, чтобы насладиться открытиями этой экспедиции, магос. Только ты никому не сможешь о них поведать.

Ровный фоновый гул корабля на мгновение прервался. Лампы потускнели. Когда они разгорелись вновь, вместе с ними зажглись новые. Усилились звуки включающихся эзотерических устройств. Тот самый едва различимый свист, который издают все машины.

— Идем, владыки, — обратился Нуминистон, — к мостику и к сокровищам для человечества.

Волдон подошел к очередной двери. Теперь он знал, что это была дверь. Если бы сержант уже не был знаком со свойствами этого корабля, он принял бы ее за обычную переборку. Как только он подошел, на двери появились швы, и она распахнулась, как диафрагма.

— Все это нечистое волшебство, — сказал Волдон. — Мне не нравится этот корабль.

— Это не магия, — усмехнулся Самин. — Бог-Машина понимает нашу цель и помогает нам. Он будет доволен, если мы деактивируем беспокойный реактор, и наградит многими данными, если нам удастся отремонтировать его.

— Ты не особенно хорошо понимаешь, как работает большая часть этого судна, магос. В этом я точно уверен. Как ты собираешься чинить его?

— Ремонт — это не просто поворот шурупа или смазывание поршня, — высокомерно ответил Самин. — Верная молитва, правильные символы и уважительные ритуальные удары по боку захворавшего механизма соответствующе благословленной колотушкой также могут быть эффективными.

— Я не вижу на борту этого адского корабля ни шестерней, ни поршней, мальчик, — сказал Волдон.

Самину нечего было на это ответить.

— Не называй меня мальчиком, — раздраженно сказал он. — Я — адепт Марса.

— Ты же только что вылез из пеленок, — пробормотал Волдон. Самин никогда не победил бы в испытании кандидатов, поэтому сержант был о нем дурного мнения.

По воксу раздался голос брата Эскериона:

— Владыка капитан, мы не одни.

Волдон с трудом различал его слова. Гул неровного напряжения реактора искажал сигнал электрическим шумом, похожим на биение останавливающегося сердца.

— Мы гоже видим их, — сказал Волдон. — Да приведет их к нам Император, чтобы мы оборвали их жизни.

— Можешь не беспокоиться, брат-сержант. Владыка капитан, владыка реклюзиарх, они направляются к вам, — отозвался Курзон.

— Нам лучше поторопиться, пока они не решат двинуться и в нашу сторону, — сказал Волдон. — Мы продолжим движение, как запланировано. Владыка капитан? Владыка капитан? Трон! Я потерял сигнал.

— Помехи от реактора становятся сильнее, кузен-сержант, — обратился к нему Курзон. — Возможность ауспика использовать детекторы движения высокой мощности скоро отключится. Поиск по атмосферным отклонениям еще работает, но создает множество фантомных изображений. И я боюсь, что это не все, — он мгновение помолчал. — Наш сигнал оборвали.

Волдон посмотрел на график на дисплее визора.

— Корабль пробуждается, реактор работает, чтобы подпитывать его, — сказал он. — Нечистая машина!

— Не говори о том, что нечисто. Реактор поврежден, а корабль оказался в ловушке на тысячи лет, — произнес Самин с благоговением в голосе. — Он чудо ушедших веков. Это благословение, что мы узрели его!

— Если Темная эра технологий была настолько благословлена чудесами, — проворчал Волдон, — то, может быть, ты объяснишь, почему она закончилась? Раздор рождается из гордыни, магос.

Сержант осмотрел коридор в поисках потенциальных точек проникновения чужаков. Казалось, что корабль был одним целым, но, присмотревшись поближе, Волдон смог различить соединения между частями. Они были сделаны гораздо более искусно, чем что-либо, виденное им в Империуме.

Когда они миновали среднюю часть судна, оно стало шире. Вдоль стен коридора, по которому они шагали, находилось несколько кают. На ауспик больше нельзя было положиться, поэтому Волдон и его люди по пути проверяли каждую из них. Все каюты были роскошными и прибранными. Сержант не знал, как их сохраняли в таком состоянии, он не видел ни следа сервиторов, которые могли бы следить за помещениями.

— Это корабль призраков, похороненный на кладбище кораблей, — сказал Милитор.

— Тише, брат, — отозвался Волдон, хоть и разделял беспокойство Милитора.

Сначала Волдон подумал, что каюты были предназначены для богатых пассажиров, но понял, что, скорее всего, не прав. Помещений было немного, поэтому он решил, что команда корабля была небольшой. На их пути к корме судно еще больше расширялось, центр был поделен на грузовые отсеки, напоминающие дольки апельсина. Гравитация изменилась, то, что было стенами корабля, стало полом, позволив им обойти сгруппированное грузовое отделение. Отряд проверял отсеки. Все оказались пустыми, кроме одного.