— Две секунды, — губы Мейона беззвучно повторили предупреждение для Микоса, воин загнал в болтер последний магазин.

«Ураган» взревел последний раз и замолчал, его магазины опустели. Мейон начал стрелять поверх своего укрытия из трупов. Мертвые враги громоздились друг на друге как красные мешки с песком. И всё же они наступали. Он открыл огонь и отправил еще две твари в перекрывшую коридор кучу трупов. На Мейона накатил запах прометия и горелого мяса, когда враги обратили огнеметы на своих мертвецов, чтобы прожечь путь к Расчленителям. Гнусное клацанье в патроннике сорвало проклятье с его губ, когда болтер выплюнул последний заряд. Он отбросил бесполезное оружие и обеими руками схватил цепной меч.

— Я — Его мщение!

— Харахел! — крикнул Барбело гигантскому Расчленителю, вырывая цепной меч из грудной клетки врага.

Харахел не слышал, его внимание приковали трупы трех космодесантников Хаоса, которых он только что убил.

— Харахел, отступай!

Харахел проигнорировал сержанта и бросился назад в толпу врагов. Уклонившись от цепного топора, он бросил врага в стену и раздавил его череп между рокритом постройки и керамитом наплечника. Харахел улыбнулся, взмахнул эвисцератором по крутой дуге, и врубился в наступающую толпу краснодоспешников.

— Прокляни тебя Император.

Неповиновение подчиненного вырвало из губ Барбело проклятие, у шеи мелькнул ревущий цепной меч. Он откинулся назад, насколько позволяло равновесие. Зубцы оружия вспыхнули, когда задели горжет. Зарычав, он выпустил плазменный заряд в ухмыляющийся шлем, испарив космодесантнику Хаоса голову и туловище. Обезглавленное тело дернулось и исчезло в свалке краснодоспешников.

— Харахел! Когда они пересекут линию, я взрываю, — Барбело вытащил боевой нож, позволив дымящемуся пистолету с пустым силовым модулем упасть на пол. — Харахел!

Харахел замотал головой, высматривая сержанта. Барбело пробивал путь из схватки, сражаясь сразу с двумя космодесантниками Хаоса, каждый из которых дрался парой мечей. Болт срикошетил от наплечника Харахела. Он не обратил на это внимания, страшным ударом свернул шею одного врага, и пинком сломав ногу другого. Отступление противоречило всем его инстинктам. Столкнувшись с неистовой жаждой убийства, долг отошел на второй план. Горящий в жилах Харахела гнев был ненасытен. Ревя как безумец, он продолжал атаку. Позади него Барбело отступал под яростными ударами.

Тревожные био-данные затопили дисплей Барбело. Шальной заряд попал ему в шлем и ошеломил достаточно, чтобы враг зацепил его за пояс рычащим лезвием и бросил на землю. Он попытался сосредоточить взгляд, но голова звенела. Боль впилась в него, когда клинок вгрызся в спину. Стиснув зубы, воин вытащил из-под трупа болт-пистолет. Крутанувшись, он перевел его на полный автомат и выпустил половину обоймы в голову несостоявшегося убийцы. Предатель затрясся и упал. Окруженный и тяжело раненый, Барбело знал, что у него мало шансов встать на ноги. Я искуплен. Гордый, что остался хозяином своего гнева, что его броня не будет испачкана чернотой безумия, сержант стиснул руку на детонаторе. Кретацианский символ опасности вспыхнул на его дисплее, предупреждая, что он в пределах радиуса взрыва.

— Во имя Его.

Барбело выпустил нажимную пластинку.

Мельта-заряды вспыхнули, опоры коридора взорвались ливнем осколков, проход заполнил расширяющийся огненный шар. Харахела бросило, как лист в урагане, его швыряло об стены и землю. Аварийные руны заполнили ретинальный дисплей, когда огонь потек по броне, испытывая керамит на прочность. Список предупреждений был бесполезен, Харахел не успел осмыслить их прежде, чем обрушился потолок и его мир померк.

— Геносемя в безопасности. Продвигаемся в «Ворон».

Мейон силился разобрать голос Нисрока через стук своих сердец и рев меча, потрошащего очередного врага.

— Понял, — прорычал он и повернулся к вражескому цепному мечу. Он отбил оружие вниз, чтобы открылась шея врага, и вонзил боевой нож в трахею космодесантника Хаоса. Мейон немедленно освободил клинок и вогнал его в лицо другому прислужнику Темных Богов.

— Если мы не доберемся туда через две минуты — уходите.

— Помоги вам Сангвиний.

Мейон не сомневался, что апотекарий уйдет без него. Силы Архиврага окружили воина. С его брони была содрана краска и знаки различия. Глубокие рваные раны покрывали руки и туловище. Мускулы горели от усталости. Скоро даже его неукротимая сила подойдет к концу, и враг убьет его. Только гнев удерживал воина на ногах, позволяя продолжать битву. Смерть пыталась коснуться воина, но неутолимая жажда сражения отталкивала ее.

«В глазах смерти вы ярость. В ее цветах вы возрожденные жнецы. Никто не скроется от вашего гнева», — вспомнил Мейон молитву, которой капеллан Апполл побуждал Роту Смерти к войне. До сих пор, он лишь касался рычащего в нем зверя. Прежде он не смел полностью отдаться шепоту, царапающему его разум. Но здесь, на беззвездном Арере, во тьме коридора, Мейон перестал сопротивляться. Он позволил опуститься красному туману, чтобы осветить его мир вихрем крови. Он ощущал, что гнев поглощает его, тень в разуме…