«Сыщик! Выглядывает чегой-то! Господи! Так бы и своротила ему скулы на сторону… Ведь заарестуют нас всех тута… урод неслыханный!» Это было после арестов и обысков девятьсот седьмого года.

В то время жандармское управление еще не имело сведений об отъезде Арсеньева и пыталось найти его след. Около дома Арсеньевых нередко появлялся сыщик.

«Ходит урод… ходит!» – жаловалась Лина, прибегая под вечер из булочной…

Однажды Катя решилась выйти. У ворот действительно прохаживался какой-то парень. Катя была сама еще очень молодой, но характер у нее был решительный и уже закаленный в постоянных опасностях. Она подошла вплотную к чужому человеку и строго спросила, что нужно ему около их дома. «Урод» оказался красивым парнем с кудрявой шевелюрой. Он смущенно снял картуз и молча стоял перед Катей, подавленный суровостью ее взгляда. Потом оказалось, что он мастеровой и что ему понравилась «куфарочка» из этого дома, но познакомиться с ней не решается – вот и ходит в пустой надежде около дома.

«Вы не подумайте чего-нибудь плохого…» – умоляюще повторял парень.

Подозрительная Катя, не зная, чем кончить этот разговор, придумала выход.

«Пусть придет к нам ваша мать», – сказала она.

Парень обрадовался, и на другой день чинная старушка в кашемировой шали робко кланялась у порога. Семья оказалась хорошая, рабочая.

Лина расчувствовалась, поила старушку чаем, а под конец обратилась к ней с «покорнейшей и нижайшей» просьбой, чтобы парень не ходил у ворот: «Замуж я не пойду, а время провожать зря нечего».

Всем было жаль красивого парня, но Арсеньевым Лина объяснила свой отказ тем, что раз уж померещился ей в парне сыщик, то так и будет всегда мерещиться.

«Не смогу я его личность переносить».

Парень долго писал слезные письма, получая всегда один и тот же ответ:

«Покорнейше и нижайше прошу: оставьте меня, девицу, в покое».

Напомнив сестрам этот случай, Олег весело сказал:

– Конечно, это опять какой-нибудь из Лининых поклонников, поэтому он и не пришел к тебе на службу! А что ж, Малайка по-прежнему любит нашу недоступную красавицу? – спросил он.

– Любит, бедный, – вздохнула Марина.

Олег вдруг посмотрел на Катю и начал поспешно рыться в боковом кармане.

– Ой-ой-ой! Чуть я не забыл! Хорош друг! – Он вытащил сложенный вдвое конверт. – Вот, Катя, тебе письмо от Виктора. Я подозреваю, о чем он пишет. И, несмотря на нашу дружбу, отклонить его предложение сам я не решился. Напиши ему мягко, но окончательно, не оставляя никаких надежд. Он очень хороший человек – пожалуйста, не допускай никаких резкостей. Откажи мягко, но решительно, – повторил старший брат.

Катя вспыхнула, рассердилась:

– Почему я должна отвечать? Отвечайте сами!

– Кто – сами?

– Ты и Марина! – дернув плечом, сказала Катя.

– Но он же не нам делает предложение! Я, может быть, и не отказался бы от такого богатого жениха. Директор сахарного завода! Сколько одного варенья наварить можно! – пошутил Олег и снова строго сказал: – Бери письмо и отвечай, но помни, что обижать этого человека не за что. Он и так будет очень тяжело переживать твой отказ, поэтому пиши просто, тепло, но решительно. Ты уже взрослая и сама понимаешь, что значит любовь… А Костя не приезжал? – живо спросил он сестер.

Катя еще гуще покраснела и, взяв письмо, вышла из комнаты.

– Костя приезжал несколько раз. Но ведь он все время занят… – Марина наклонилась к брату и что-то зашептала ему на ухо.

Олег покачал головой и глубоко вздохнул.

– Жаль мне нашу Катюшку, – тихо сказал он. – Много горя принесет ей эта любовь. Костя постоянно рискует своей головой… Ну, что делать… Напомни ему на всякий случай, что мой охотничий домик по-прежнему стоит в лесу. По счастью, наш граф не любит эти места, – улыбаясь, сказал Олег.

Катя спрятала письмо и, успокоившись, снова вошла в комнату. Беседа со старшим братом продолжалась до рассвета. Говорили о детях, о Саше, от которого давно нет писем. Олег жаловался на тягостную скуку в имении графа. От станции далеко, в прилегающем селе нет школы, кругом леса…

– Зато в моем распоряжении великолепные орловские рысаки, – грустно шутил Олег. – На моей обязанности следить, чтоб они не застаивались в конюшне. Ну вот я и езжу то к Виктору на сахарный завод, то за почтой на станцию… Кстати, Костя очень интересовался графскими лошадьми, так передайте же ему, что и лошади, и охотничий домик в лесу по-прежнему в моем распоряжении. Его сиятельство приезжает на охоту по первой пороше, а до тех пор я полный хозяин в имении.

Когда Олег уехал и сестры легли спать, ночная роса уже высохла на цветах, птицы громко пели и Динка открыла глаза.

«Сегодня воскресенье, – думает Динка. – Мама целый день дома. Надо побежать на берег, пока все спят, и посмотреть на баржу. Если Ленька там, можно тихонько вызвать его и сказать, что я не нарочно. А если он захочет меня побить, то пускай бьет…»

Динка потихоньку сползает с кровати и смотрит на спящую Мышку. Что-то еще нужно сделать на берегу… Динка мучительно вспоминает и не может вспомнить. Что это такое было вчера вечером? Дядя Лека пел… Ой, да! «Есть на Волге утес…» Надо обязательно найти этот утес! На нем сидел и думал атаман Стенька Разин. Если Динка заберется туда, то «утес-великан все, что думал Степан, все тому смельчаку перескажет…».