Несколько долгих минут, мы с Кавилом хранили траурное молчание, попросту не представляя что тут можно было сказать, я бы наверное и вовсе еще очень долго стоял на одном месте, словно пораженный громом, но мой подельник все же смог прийти в себя первым, и нарушив молчание, вывел меня из охватившего меня ступора своим грубоватым, словно простуженным, хрипловатым голосом.

– Я чуть богам душу не отдал, когда он возник прямо из воздуха, - признался он, утерев со лба пот и прислонился спиной к холодной стене.

– Как и я, - не сразу вернулся ко мне потерянный во мраке дар речи.

– Кавил, Дронг!
– Долетело до нас из тьмы и внезапно вспомнив о брошенном друге, я тут же поспешил к хромому контрабандисту.

– Что стряслось?!
– Стоило мне приблизиться и Орнон, тяжело дыша, но не выпуская тяжелого меча из рук, тут же повис у меня на плече.
– На кого вы нарвались? Все в порядке? Вы целы?
– Тут же обрушил он на меня целый ливень вопросов, но прежде чем я успел раскрыть рот для ответа, Кавил уже успел опередить меня, нагло соврав в лицо нашему подельнику.

– Все уже в полном порядке, - заявил он.
– Мне просто померещилось что-то во мраке.
– Не став пугать Орнона понапрасну, и тратить драгоценное время на долгие объяснения он, похоже куда раньше меня пришел в норму и сразу же взявшись за голову, тут же засобирался в дорогу, даже и не подумав дать запыхавшемуся компаньону вожделенную передышку.

– Тьма его побери!
– Недовольно прошипел ему в след Орнон, как только удаляющиеся шаги Кавила начали затихать во мраке.
– Я чуть было зубы в порошок не стер, скрипя ими от боли, что бы только успеть к нему на помощь!

– Мы сейчас все на взводе, любой шорох и странная тень могут показаться прожорливой тварью, притаившейся на потолке в ожидании жертвы.
– Ни сколько не покривил душей я, сказав чистую правду. Странствуя по подземельям мы обнаружили в них лишь страх и отчаяние, тягостное чувство обреченности, тяжким грузом лежащее на плечах постоянно, и ни на миг не позволяющее расслабиться. Даже отдых и сон не могли принести облегчения от безысходности, натянутые нервы, у каждого члена команды, могли начать сдавать в любую минуту и оставалось лишь поражаться, тому как хладнокровно мы продолжали себя вести, еще ни разу не сцепившись между собой по самому незначительному и пустяковому поводу.

Не думаю, что Орнон поверил во все наши корявые отговорки, но выспрашивать он ничего больше не стал, оставив чужие тайны в покое, и дальнейший путь мы продолжили в полном безмолвии. Мой болтливый приятель хранил тягостное молчание почти до самой развилки, и еще никогда прежде не наслаждаясь тишиной в его обществе столь долго, я даже успел начать беспокоиться, не подменили ли кто-нибудь моего друга на не самую удачную копию, которая не могла в точности воспроизвести все особенности его неугомонного поведения.

Лишь мельком взглянув в его лицо, я изумился появившемся на нем мрачности и серьезности, совершенно не свойственными его обычной жизнерадостной и улыбчивой натуре. Даже в самых неприятных и тяжелых ситуациях, когда все остальные впадали в глубочайшее уныние и не знали что делать, Орнон никогда не позволял себе раскисать, падать духом и не терял веры в лучшее, но сейчас, когда выражение его лица подходило лишь изнеможенному каторжнику, приговоренному до конца своих дней гнуть спину на тяжелых работах, я не узнал своего друга и эти, случившиеся с ним перемены, удручали куда больше чем все остальные наши невзгоды и неприятности вместе взятые.

– Дронг, - как-то слишком тоскливо и словно бы робко начал наконец говорить он, когда мы уже почти успели осилить обратный путь.
– Я должен тебя кое о чем попросить.

– Что-то случилось?

– Ага, случилось. Мы застряли в подземельях Мертвого мира.
– Он замолк на долю секунды, словно бы собираясь с мыслями, но тут же выдохнул, словно давая себе команду начать и высказывать наконец все, что уже устал долго хранить в себе но, по неведомым мне причинам, не решался произнести раньше, и не став затягивать театральную драматичную паузу, все же продолжил безрадостным и печальным тоном.
– Я с каждым часом становлюсь все большей обузой.

– Что ты хочешь этим сказать?
– Мгновенно насторожился я от этого вступления, тут же почуяв что-то не слишком приятное.

– Только то, что времени у нас уже почти нет, а без меня вы двигались бы намного быстрее. Возможно, очень скоро, вам придется меня здесь бросить, и я не стану за это держать на вас зла. Сам наверняка поступил бы точно так же, если бы пришлось выбирать между собственной жизнью и чьей-то еще, но прежде, чем этот момент наконец настанет, я хочу быть уверен, что все это, хотя бы отчасти, было не совсем напрасно и причитающаяся мне доля не уплывет на девок и выпивку.
– Снова замолк он на пару мгновений переводя дыхание.
– Ты же передашь золото моей жене и детям если я не вернусь?
– Наконец закончил Орнон, выложив все мучавшие его вопросы и опасения.