Само собой разумеется, что ни один из этих способов ограничения сигналов сверху не позволяет получить такие крутые фронт и спад сигнала, как с помощью триггера Шмитта.

Н. — Но почему ты придаешь такое значение крутизне фронта и спада сигнала? Из эстетических соображений?

Л. — Совсем нет. Это необходимо, если мы захотим вновь деформировать наш прямоугольный сигнал, на этот раз путем дифференцирования.

Н. — Ой, ой! В «дифференцировании» несомненно участвуют «дифференциалы», и это начинает меня сильно беспокоить.

Л. — Для беспокойства совершенно нет причин. Знаешь ли ты цепь, изображенную на рис. 64?

Рис. 64. Этот фильтр верхних частот называют дифференцирующей схемой. Он пропускает крутые фронты напряжения Uвх, но искажает пологие участки этого напряжения.

Н. — Нет… прости, да! Это та самая цепь, которую включают между анодом одной лампы и сеткой следующей лампы, чтобы задержать постоянную составляющую и пропустить переменную.

Л. — Верно. Что произойдет, если на вход этого фильтра подать напряжение, изменяющееся, как показывает график на рис. 65: напряжение продолжительное время держится на одном уровне (равно нулю), а затем резко возрастает до величины А и бесконечно долго остается на этом уровне?

Рис. 65. Кривая скачкообразного изменения напряжения, приложенного на вход схемы, изображенной на рис. 64.

Н. — Ответить чрезвычайно сложно. Я могу только сказать, что пока подаваемое на вход напряжение имеет постоянное значение, выходное напряжение останется равным нулю. А вот что произойдет' потом…

Л. — Ты можешь сказать мне еще одну вещь: каким будет выходное напряжение спустя много времени после резкого изменения входного напряжения?

Н. — Если подождать довольно долго, выходное напряжение должно стать равным нулю, потому что входное напряжение опять имеет постоянное значение. А вот… Uвых. всегда равно нулю!!!

Л. — Не торопись! До скачка Uвх выходное напряжение равно нулю, и много времени спустя после скачка оно вновь равно нулю, но в момент скачка входного напряжения все обстоит иначе. Предположим, что скачок происходит за время, равное нулю. Скажи, на сколько может зарядиться конденсатор за время, равное нулю?

Н. — Дай подумать. Чтобы зарядиться, конденсатор должен получить некоторое количество электрической энергии. Чтобы получить энергию за равное нулю время, ток должен быть бесконечно большим. Но тогда разве он может зарядиться?

Л. — Скажи «совсем не может», и ты будешь прав. Никогда не забывай, Незнайкин, что: «Напряжение на выводах конденсатора не может измениться на конечную величину за равное нулю время».

Н. — Хорошо, твое правило я попрошу высечь на мраморе своего камина. Но какое отношение имеет оно к нашей задаче?

Л. — Просто-напросто оно дает нам решение. Какое напряжение было бы на конденсаторе С перед скачком Uвх?

Н. — Хм… Нуль, потому что Uвх и Uвых были равны нулю.

Л. — Совершенно верно. Перед самым скачком Uвх заряжающее конденсатор напряжение было равно нулю. А каким оно стало сразу после скачка Uвх?

Н. — Твои подчеркивания «перед самым скачком» и «сразу после скачка» заставляют меня думать, что интервал между этими двумя моментами времени равен нулю. Применив твое замечательное правило, я должен сделать вывод, что заряд конденсатора имеет такую же величину, т, е. нуль.

Л. — Превосходно. Двадцать из двадцати. Однако сразу же после скачка Uвх потенциал левой обкладки конденсатора С повысился до величины А. До какого уровня тогда поднимется потенциал правой обкладки?