Шрифт:
Белая комната
Тепло.
Уютно и тепло. Одеяла. Мягкие одеяла, сухие одеяла. Чистая одежда, которая мягко скользит по коже… По коже, которая впервые за многие месяцы отмыта, очищена от грязи и пота…
Эгги перевернулся… и услышал какой-то металлический звук.
Проснувшись, он несколько раз моргнул. На нем… пижама? Он вспомнил свою детскую кроватку в Детройте, вспомнил о матери, которая ласково будила его и гладила по голове. Вспомнил манящий запах блинчиков в их маленьком доме. Но здесь пахло не блинчиками…
Это был запах краски. Или, скорее, отбеливателя.
Одеяла сбились в кучу. Эгги лежал на боку, и матрац под ним был настолько тонкий, что он ощущал под ним твердый пол. Перед глазами по-прежнему все плыло и качалось, но из своего опыта Эгги знал, что это от героина. Он открыл глаза и моргнул – да, он еще под кайфом…
Неужели все это происходит на самом деле?
Всего в нескольких дюймах от его лица находилась стена из кирпичной крошки и скругленных камней, покрытых толстым слоем ярко-белой эмали.
Он почувствовал, что шею оттягивает что-то тяжелое.
Руками Эгги нащупал железный хомут. Он прилегал так плотно, что между ним и шеей едва можно было просунуть палец, но внутри оказалась мягкая кожаная прокладка.
Снова металлический звон.
К хомуту крепилась металлическая цепь…
Эгги привстал и потянул руками за цепь: она была из нержавеющей стали, в ее хромовом блеске отражался флуоресцентный свет, и в каждом звене этой цепи он видел крошечное искривленное отражение своей черной кожи и изумленного лица. Эгги посмотрел, куда тянется эта цепь. Она вела к вмонтированному в стену кольцу.
Вот дерьмо! Не повезло, такой облом…
– Ay'udenos [10] , – сказал ему кто-то.
Эгги повернул голову на голос и увидел перед собой целое семейство: маленького мальчика, вцепившегося в мать, и отца, заботливо обнявшего их обоих.
Женщина и мальчик выглядели сильно напуганными, в то время как во взгляде мужчины сквозила угроза. Он словно обещал убить любого, кто к ним приблизится. У всех троих были темные волосы и смуглая кожа; они походили на мексиканцев.
10
Помоги нам (исп.).
Все трое были одеты в пижамы: мужчина – в светло-голубую из хлопка, женщина – в шелковую, а мальчик – в розовую фланелевую. Одежда выглядела чистой, но уже не новой – точно такой же, как в магазине Армии спасения [11] на Саттер-стрит.
Как и у Эгги, на шее у всех троих были металлические хомуты, прикованные цепями к стене. Эгги встал и начал медленно прохаживаться туда-сюда, грохоча цепью.
– Por favor, ay'udenos, – сказал мужчина. – Ay'ude a mi familia [12] .
11
Армия спасения – евангелистская организация, ставящая своей целью распространение идей и догматов Евангелия через проповеди и оказание социальной, медицинской, консультативной, моральной и иной помощи, включая помощь в чрезвычайных ситуациях. Содержит столовые, ночлежные дома, молодежные клубы, работает с осужденными и т. д.
12
Пожалуйста, помогите нам. Помогите моей семье (исп.).
– Я не понимаю по-испански, – сказала Эгги. – Вы говорите по-английски?
Человек покачал головой.
Черт бы их побрал, этих эмигрантов. Понаехали тут, а сами не в состоянии даже пары слов выучить!
– Что это за место? – спросил Эгги. – Где мы? Что, черт возьми, мы здесь делаем?
Мужчина снова покачал головой.
– No entiendo, se~nor [13] .
Эгги осмотрелся. Стены мерцали, двигались – героин все еще действовал, и было трудно сосредоточиться. Эгги не был уверен в реальности всего происходящего, но, по-видимому, круглая комната имела выгнутый потолок, наподобие купола, который составлял в поперечнике около тридцати футов, а в высоту – пятнадцать. Пол выглядел таким же, как стены: камни и кирпичи, уложенные в грубом, плоском рисунке, покрытом несколькими слоями эмалевой краски. Казалось, будто он внезапно очутился в большой ледяной хижине эскимосов, иглу.
13
Не понимаю, сеньор (исп.).
В дальнем конце комнаты Эгги увидел дверь из ярко-белых брусьев: вход в тюрьму…
На полу были разложены десять матрацев: по одному для каждого из десяти круглых колец, которые Эгги насчитал на стенах. К четырем кольцам были прикреплены цепи, которые тянулись к Эгги и трем другим людям. На каждом из матрацев лежало по несколько одеял. Эти одеяла, как, впрочем, и одежда, казались уже не новыми. Но вместе с тем все вокруг – одежда, одеяла, матрацы и даже стены – выглядело чистым.
В центре комнаты, на полу, стояла какая-то угловая полка из нержавеющей стали. Эгги заметил рядом три рулона туалетной бумаги. Неужели это был их общий туалет?!
Нет, здесь действительно происходило что-то странное, и Эгги хотелось поскорее убраться отсюда. Да, он бездомный бродяга и, наверное, никому не нужный человек, жизнь его не стоит ни цента… Но оказаться прикованным к стене и томиться в неизвестности в этой чертовой комнате было выше всяких сил.
Женщина начала плакать. Маленький мальчик посмотрел на нее, тоже заплакал и снова уткнулся головой ей в грудь.