Когда суп был готов и я налила себе тарелку на пробу, на мобильник позвонила Маруся в очередной раз забывшая номер моей квартиры. Наверно, стоило заранее отправить ей смс, потому что ситуация повторялась в каждый ее приход, две одинаковые цифры никак не могли сохраниться в подругиной памяти, словно являясь трудной математической формулой или порядком проведения сложной химической реакции.

Я успела съесть несколько ложек и один раз откусить хлеб, прежде чем на кухню внесся радостный ураган.

– Я приготовила кимчи!

– М!??

– Настоящий корейский кимчи!
– продолжала подруга улыбаться, а до меня дошло, что пора бы уже прийти в ужас, ведь Маруся не умеет готовить, а значит, "настоящий корейский кимчи" в ее исполнение может и убить.

– А как же рамен, - сделала неудачную попытку перевести тему, не сразу вспомнив, что рамен - это тоже еда, а не название лекарства.

– Все тут, - подруга потрясла перед моим носом пластиковой сборной упаковкой для хранения и переноски завтраков: и я даже на всякий случай еще пару упаковок рамена захватила, вдруг он добавки захочет и мне на стол кинули ролтон, в смысле, судя по названию не ролтон, конечно, а "Рамен", но судя по картинке, обычный ролтон...М!? Хотя, у Ника появился шанс выжить после Марусиной готовки, маленький такой, но шанс. Ведь сложно же приготовить неправильно вермишель быстрого приготовления, да!? Даже с таким могучим антиталантом к кулинарии, как у Хмельковой. И самое ужасное, что подруга знала, что хорошая девушка должна уметь готовить и была упорной. Очень упорной и щедрой. Вот после того, как почти все одногрупники траванулись Маруськиными бесплатными угощениями, Хмелькова грустила и экспериментировала только на домашних. Кстати, может, поэтому она и ухватилась за возможность навестить Ника, он-то вероятно, еще не в курсе, как близок к нему шанс встретиться со всеми умершими родственниками, в смысле, может и согласиться попробовать подругино кимчи.

– Марусь, а ты кимчи полностью сама готовила!?
– решила узнать, есть ли у азиата шанс выжить.

– Конечно, полностью, это ж кимчи, его абы кому не доверишь.

– Марусь, а помнишь Людвига?

– Кота Иры?

– Ага.

– Ну да, темный такой, пушистый, а что!?

– Он умер после твоей итальянской пасты.

– Это нормально, домашних питомцев нельзя кормить человеческой едой.

– А Ире три раза делали промывание желудка.

– Она ела много фастфуда.

– Это было утром, после того, как ты угостила ее пастой, ей сразу стало плохо. Хорошо, ладно Ира, а как мы с Русланом, пили уголь после твоего домашнего печенья!?

– Ты же сказала, что оно сладкое.

– А потом добавила, что несъедобное и что больше никогда не буду пробовать, то, что ты готовишь.

– Ты была на эмоциях и говорила гадости.

– Нет, Марусь, это были не эмоции, это была трезвая оценка. И я это все к чему, может, ты лучше Миле пошлешь кекс, вдруг Степному его друг нравится!? Зачем, парню умирать раньше времени!?

– Ты хочешь сказать, что я плохо готовлю и моей едой можно отравиться!?
– а в глазах слезы, но я решила быть непреклонной и не хочу брать грех на душу, итак Людвиг иногда во снах является, поэтому просто подтверждающе кивнула.

Но на кухню вошел Рома и не смотря на все мои с братом, стоящим рядом с ним, подаваемые знаки, стал утверждать, что такой ангел просто не может плохо готовить. А самое удивительное, что от пробы в качестве подтверждения своих слов друг брата отвертелся, сославшись на то, что у него для острого слишком слабый желудок и он с удовольствием вместо кимчи съест тарелку моего рисового супа.

После того, как операция по предотвращению отравления друга Короля была Маркизовым так успешно загублена, последнее, что мне хотелось сделать - угостить его едой. Хотелось огреть его черпаком, схватить наглого блондина за грудки и начать трясти, впрочем, может, он действительно не понимает, что помогает убийце, поверить, что кулинарие - это его талант и призвание.

Мы с Русом переглянулись и решили смириться с неизбежным.

– Марусь, тебе тоже налить, да!?

Подруга кивнула, и спустя какое-то время на кухне воцарился стук ложек. Все ели суп.

***

Поверить не могу, что говоря о том, что мы с азиатом соседи, Маруся не прикалывалась и не имела в виду, что все жители одного города братья и словно бы соседи друг для друга. Нет, мы реально соседи, спасибо Боже, что только по дому, а не по подъезду, и как я только с Ником раньше не познакомилась!? Или все дело в моей невнимательности и полном отсутствие интереса к жизни других людей!? Ведь, наверняка же Ник, даже живя в столице, приезжал навещать своих родных, или он один тут живет!? Не, не думаю, да и староста же что-то, кажется, говорила про семью, когда бухтела или мне показалось!? Ладно, скоро выясним.

Маруся рядом потрясла своим сиреневым контейнером, я кисло посмотрела на термос с супом, лежащий в прозрачном пакете и мы пошли на приступ жилища друга Короля.

Итак, этап первый - домофон, был успешно и неожиданно преодолен с помощью женщины с собакой, вышедшей на прогулку. В плане быстрого получения кепочки - это было, конечно, плохо, но еще не смертельно, ведь впереди был звонок в дверь и встреча с самим Ником, считающим меня сталкером. Не думаю, что нормальный человек станет приглашать сталкера в гости, так что все хорошо, кепочка - моя, без вариантов.

И вот он четвертый этаж, 45 квартира, звонок, никто не отвечает, еще звонок и у нас спрашивает: "Кто там?" приятный женский голос.

Переглядываемся, и отвечает Маруся:

– Журналисты из студенческой газеты.

Хочется закрыть лицо руками и броситься вниз по лестнице. Вот куда ее опять понесло!? Да кто нормальный, в обще, станет открывать... Дверь, что открылась!? В шоке, стою и смотрю на женщину, открывшую нам дверь, на вид лет тридцать пять, сорок. Ярко красные волосы коротко подстрижены и лежат в стильной прическе, лоб закрыт ассиметричной стрижкой. Лицо русское, красивое, в ушах длинные золотые серьги-цепочки, на ногах брюки цвета шампанского и домашние белоснежные тапочки, наверху светло-сиреневый трикотажный кардиган и белая футболка с v-образным вырезом, на шее на тонкой цепочке висит небольшой квадратный бриллиант в золотой оправе. Фигура скорее мальчишеская, возраст заметен по морщинкам у глаз, губ и носа.