Определения интеллекта, опирающиеся лишь на методики измерения его коэффициента, всегда подвергались критике – и в последние годы эта критика усилилась. Альтернативные теории в целом солидарны друг с другом во мнении, что интеллект – это неизмеримая величина, которую невозможно загнать в рамки индексов и стандартов.

К примеру, гарвардский психолог Говард Гарднер активно пропагандирует идею о том, что мы обладаем множеством интеллектов: лингвистическим, музыкальным, математическим, пространственным, кинестетическим, межличностным (взаимоотношения друг с другом) и внутриличностным (знание и понимание себя). Он утверждает, что все типы интеллектов более или менее независимы друг от друга и ни в коем случае не конкурируют между собой по степени важности. Вместе с тем ученый считает, что одни из них могут быть «доминирующими», а другие – «спящими». По мнению Гарднера, у каждого из нас в разной степени развиты определенные типы интеллектов, и система образования должна уделять им равное внимание, чтобы все люди с детства получали возможность активизировать свои индивидуальные способности.

Роберт Штернберг, в прошлом президент Американской психологической ассоциации, [10] а сегодня профессор психологии в Университете Тафтса, давно критикует традиционные подходы к тестированию интеллекта и к теории измерения коэффициента интеллекта. Он утверждает, что существует три типа интеллекта: аналитический интеллект (способность выполнять традиционные тесты на коэффициент интеллекта и решать проблемы, используя академические познания); творческий интеллект (способность находить оптимальные и оригинальные решения в нестандартных ситуациях) и практический интеллект (способность эффективно решать проблемы и задачи повседневной жизни).

Дэниэл Гоулмен, психолог, журналист и автор бестселлеров, посвященных теме эмоционального интеллекта, в своих книгах утверждает, что существуют эмоциональный и социальный интеллекты и оба они чрезвычайно важны для гармонии с собой и окружающим миром.

Роберт Купер, автор книги «The other 90 %» («Остальные 90 %»), утверждает, что мы не должны воспринимать интеллект как процесс, являющийся некоей работой мозга внутри нашего черепа. Он также убежден в существовании «сердечного» и «кишечного» мозга. По его словам, в моменты переживания человеком какого-либо непосредственного опыта информация о нем не поступает сразу же в головной мозг. Первым местом, куда она поступает, являются нервные окончания нашего кишечного тракта и сердца. Купер считает нервную систему кишечника «вторым мозгом», находящимся внутри кишечника, который «независим, но при этом соединен с головным мозгом». Он утверждает, что именно поэтому мы описываем свою первую реакцию на какие-либо события словами «нутром чую». Неважно, признаем мы это или нет, реакция нашего кишечника оказывает влияние на все, что мы делаем.

Других психологов и приверженцев тестирования интеллекта беспокоят подобные идеи как не вполне доказуемые, не подлежащие количественным измерениям и порой просто научно несостоятельные. Возможно. Однако несомненным фактом, почерпнутым из повседневного опыта, является то, что человеческий интеллект разнообразен и многогранен. За доказательствами далеко ходить не надо – стоит лишь взглянуть на необычайное богатство и сложность человеческой культуры и достижений. А можем ли мы объединить все это в единую теорию интеллекта – с тремя, четырьмя, пятью или даже восемью отдельными категориями, – это проблема теоретиков.

Между тем доказательства истинной природы человеческих способностей можно найти везде: мы «думаем» о нашем опыте всеми возможными способами, которыми его получаем. Также ясно, что все мы имеем различные естественные потребности и сильные стороны.

Я уже упоминал, что у меня нет особых способностей к математике. На самом деле у меня нет к ней вообще никаких способностей. А у Алексиса Лемэра они есть. Лемэр – молодой французский докторант из Университета Реймса, специализирующийся на искусственном интеллекте.

В 2007 году он установил мировой рекорд, рассчитав в уме корень тринадцатой степени из сгенерированного случайным образом двухсотзначного числа. Он сделал это за 72,4 секунды. Если у вас те же взаимоотношения с математикой, что и у меня, и вы не вполне понимаете, что это значит, позвольте мне объяснить. Алексис сел перед ноутбуком, который случайным образом сгенерировал двухсотзначное число и вывел его на экран. Длина этого числа превышала семнадцать строк. Поверьте, это очень большое число.

Задачей Алексиса было подсчитать в уме корень тринадцатой степени из данного числа (это означает, что число, умноженное само на себя тринадцать раз, в итоге составит то самое двухсотзначное число на экране). Он молча уставился на монитор ноутбука, а затем объявил правильный ответ, который был равен 2 397 207 667 966 701. Не забудьте, что он сделал это за 72,4 секунды. [11] В уме.

Лемэр совершил этот подвиг в зале Нью-Йоркской публичной библиотеки. Он работал над вычислением корней тринадцатой степени много лет. Раньше его лучшее время составляло лишь долгие 77 секунд. Сам «человек-компьютер» так рассказал об этом прессе: «Первую цифру определить очень легко, как и последнюю, однако вычислить то, что между ними, крайне сложно… Я использую это упражнение для того, чтобы улучшить свое умение действовать как компьютер. Это как запуск программы в собственной голове, чтобы контролировать свой мозг. Бывает, когда я выполняю умножение, мой мозг работает так быстро, что приходится принять лекарство. Я думаю, что человек, не обладающий очень быстрым умом, также справился бы с этим, однако мне это, наверное, легче, поскольку я мыслю быстрее».

Лемэр регулярно практикуется в математике. Для того чтобы мыслить быстрее, он занимается физическими упражнениями, не употребляет кофеин и алкоголь, избегает продуктов с высоким содержанием сахара или жира. Он так интенсивно занимается математикой, что вынужден регулярно брать отгулы, предоставляя отдых мозгу. В противном случае, как опасается Алексис, существует риск, что обилие математики в его жизни может отрицательно сказаться на здоровье и работе сердца.

Я тоже всегда чувствовал в математике прямую угрозу собственному здоровью, однако по другим причинам. Удивительно, но в школе Лемэр, так же как и я, не блистал математическими способностями. Однако он изучал математику самостоятельно, усердно читая книги.