Зимний спиннингист, в отличие от мормышечника или жерличника, в абсолютном большинстве случаев находится на надежном берегу, который не имеет склонности уходить предательски из под ног. Это безусловно обнадеживает и внушает чувство уверенности.

Аргумент 7. Минимум соревнований.

Если вы успели подцепить вирус спиннингового спорта, то летне-осенний сезон для вас складывается из цепочки соревнований, в промежутках между которыми вы не ловите рыбу, а тренируетесь и отрабатываете тактические варианты перед предстоящими этапами всевозможных первенств и чемпионатов. Насколько это тяжко – знаю по себе: хочется просто ловить рыбу, но не получается.

За все пять месяцев зимнего спиннинга в Московской области стабильно проводятся только Бронницкие соревнования – одни в ноябре, другие – в марте. Это одновременно и разумный минимум, и разумный максимум. В других регионах и того нет. Так что отдыхайте и ловите рыбу, господа спортсмены!

Аргумент 8. Масса новых впечатлений!

В прошлом году я впервые поймал себя на «еретической» мысли, осознав вдруг, что не жажду скорейшего окончания зимы, а даже, пожалуй, наоборот – был бы не против, чтобы она продлилась ещё на месячишко-другой. Во-первых, возникло несколько свежих идей, которые хотелось до конца сезона проверить. Во-вторых, с каждым выездом на водоём я открывал для себя что-то принципиально новое, хотя и занимаюсь зимней ловлей далеко не первый год; а ведь именно в этом – в интригующей неожиданности – таится немалая доля привлекательности рыбалки.

О том, что зимой можно ловить спиннингом, мне стало известно два с лишним десятка лет назад. В компании своих сверстников я каждый день школьных каникул проводил на льду Оки. Самым рыбным тогда мы считали участок реки в районе Каширской ГРЭС – там всю зиму поклёвывали густера, окунь и плотва. Чуть ниже в Оку вливался бурлящий поток горячей воды с электростанции, и далее вдоль правого берега реки тянулась широкая полоса открытой воды.

Как-то, бросив взгляд в сторону «тепляка», я различил на фоне заснеженного берега две стоящие у самой воды фигуры. Спустя полчаса они исчезли. То же самое повторилось и на следующий день.

Ясное дело, что эти люди наведывались на теплый сброс не от нечего делать – ими двигал какой-то прагматичный интерес к этому месту, И я решил выяснить, какой именно.

Эти двое оказались рабочими с электростанции. Вместо того чтобы «забивать козла», они каждый день в обеденный перерыв вооружались спиннингами и пытались своими блеснами соблазнить судака. За прошедшие полтора месяца зимы один из них поймал шесть судаков, другой – четырех, плюс одного жереха…

Результат, прямо скажем, не очень впечатляющий. Даже мы, пацаны, при наших эпизодических попытках блеснить судака со льда, бывало, в этом деле преуспевали. Блеснилыщики более опытные брали за ледовый сезон порядка полусотни судаков. Сравнение было явно не в пользу спиннинга, но сама возможность ловить зимой летним способом с тех пор стала для меня очевидной.

Свою первую «зимнюю» рыбу я поймал спиннингом в декабре 1982 года. Той зимой слабые морозы непрерывно чередовались с затяжными оттепелями, в результате чего на земле почти не залеживался снег, а на многих реках долгое время не было устойчивого льда. За две рыбалки на Клязьме, под Дрезной, мне удалось поймать три щуки весом от 600 г до 1.1 кг, а затем ещё одну на Пехорке у платформы Кучино.

В ту зиму, а также в следующую, которая тоже была «бархатной», я поймал на Пехорке и Клязьме в общей сложности 27 щук (не поленился сосчитать по своему дневнику). Самая большая потянула на 1.7 кг, а средний вес был около 700–800 г. Ни разу не ловил более трех «хвостов» за рыбалку, но и «пролетов» было немного.

Ловил я тогда в основном при плюсовых температурах, в крайней случае – когда термометр показывал минус два–три. Попробовал раз при десятиградусном морозе – страшно не понравилось: и на речке появились закраины (тот участок Пехорки в принципе замерзает), и пальцы быстренько задубели, и щука, как мне показалось, вовсе не клевала.

Мои первые два зимних сезона, хотя были скучноватыми и однобокими по технике ловли и результатам, имели важное значение. Я убедился, что зимний спиннинг – это не фикция, не плод досужих измышлений. С тех пор я стал со всей серьезностью относиться к любой информации о ловле спиннингом в «мертвый» сезон.

А очень любопытная информация периодически будоражила неравнодушную к спиннингу «рыболовную общественность». То вдруг кто-то, по слухам, обловился щуки на охладителях Электрогорской ГРЭС, то на окских промоинах «драли» судака. Тогда все заканчивалось разговорами – планы проверки «сигнала» строились, но среди моих знакомых того времени не было никого, кто хотя бы один зимний день полностью посвятил спиннинговой рыбалке.

Я же, располагая позитивным опытом 1982–1984 гг., временами предпринимал попытки вернуться к ловле зимой. Правда, в течение десятка лет это сводилось для меня к одному-двум выездам на малые речки за сезон. Несколько зим подряд выдались морозными, поэтому большей частью эти выезды приходились на март месяц. Да и заканчивались они чаще всего ничем. Однажды, правда, я «подержал» на Протве крупную щуку, но взять её не сумел…

Все радикально поменялось, после того как я преодолел чувство брезгливости и решился-таки оправиться на имеющую репутацию сточной канавы Москву-реку. Первые годы ловли на ней стали для меня настоящей школой зимнего спиннинга, и полученный опыт имел впоследствии неоценимое значение для понимания техники, стратегии и тактики зимней ловли.

Однако до поры до времени зимний спиннинг оставался уделом посвященных. Отправной точкой, начиная с которой он «пошел в народ», стала зима 96/97 гг., когда на страницах печатных изданий появились первые публикации по теме, а главное – в тележурнале «Ни хвоста, ни чешуи!» мы показали несколько сюжетов о спиннинге в самое неспиннинговое время года. Эффект превзошел все мыслимые ожидания, и я был вынужден признать, что ошибался, когда в первой своей статье о зимнем спиннинге не усматривал особых перспектив для роста его популярности.