— Что–то странное, — послышался голос Гарри. — Не похоже, чтобы этот приказ вызывал в тебе сильное недовольство… — он кинул на нее заинтересованный взгляд. — Наверное, надо придумать что–нибудь другое…

— Но не сегодня, я устала, — поспешила ответить девочка. Ей было необходимо осмыслить произошедшее. После чего вышла из комнаты.

Гарри проводил ее взглядом. «В чем же дело? Она боролась вчера против приказа вернуться к отцу, так почему не сегодня? Мне трудно представить себе что–либо, что вызвало у меня большее отвращение, чем приказ раздеться на виду…». Ответа не было, вернее, было одно предположение, но он отмел его с порога.

Гарри вновь обратил внимание на посылку от родителей. Она была запечатана чарами крови, и никто кроме представителя семьи Поттер не смог бы ее открыть… Гарри капнул капельку своей крови на крышку, и она отъехала в сторону. У него перехватило дыхание. Внутри лежала фотография улыбающихся мужчины и женщины с годовалым зеленоглазым младенцем на руках. Осторожно достав бесценную для него, возможно, единственную такую фотографию, он принялся изучать то, что лежало под ней. Он ожидал найти письмо, хотя бы крошечную записку, но такого не было. Остальное место в шкатулке занимали драгоценности его семьи. Обручальные кольца, драгоценная диадема с бриллиантами, рубиновая заколка и фамильный перстень Поттеров — вот и все, что оставили ему мама с папой…

В первый учебный день Гарри проснулся в самом что ни на есть дурном расположении духа. В отвратительном настроении он спустился в Большой Зал, позавтракал и раздал сокурсникам расписания, а когда просмотрел свое собственное, его настроение упало до уровня Марианской впадины. Просто великолепно: его ждали два часа Истории Магии. Такой гадости от школы он не ожидал. Вот если бы он не выспался… Так нет, сна ни в одном глазу, теперь два часа слушать скрипение Бинса, и ведь ничего нельзя… Тут его взгляд упал на стол Гриффиндора, а точнее, на отчаянно рыжих Уизли. На лицах Фреда и Джорджа было словно большими буквами написано: «Забастовочные завтраки мы уже придумали!». Решение найдено. Гарри просмотрел остальное расписание: после Истории Трансфигурация, потом Зелья. Юноша поискал ЗОТИ: ага, два урока завтра, разом три в понедельник; ого, в среду четыре часа подряд! Похоже, их решили всерьез натаскать на самооборону. Только тут Гарри заметил, что все уроки по ЗОТИ… общие для четырех факультетов. Не слабо… Но это завтра, а пока стоило заняться сегодняшними проблемами. Едва близнецы направились к выходу, Гарри решительно рванул наперерез; встреча произошла уже вне зала и, как следствие, вне видимости многоуважаемых профессоров.

— Так, народ, ходят слухи, что вы изобрели способ отлынивать от уроков, притворяясь больным? Сколько?

— Слушай, Поттер, ты в старосту–то не сильно играй, — малость испуганно, так как, кто его знает, чего ждать от слизеринца, пусть и приличного, откликнулся Фред. — Кто нас выдал? Мы же еще и никому и не рассказывали…

— У меня свои источники, и вы неверно поняли. Сколько стоит один из ваших фокусов? И не говорите, что у вас с собой их нет, не поверю!

Близнецы округлили глаза и не замедлили выдать Блевательный Батончик. Было оговорено, что они потом доставят более крупную партию, и Гарри разом за все расплатится. Теперь можно было смело идти к Бинсу.

Учитель–приведение, как обычно, появился прямо из классной доски, не присматриваясь к уже приготовившемуся задремать классу. Гарри порой спрашивал себя, заметил бы Бинс, если бы никто не пришел в класс. Ответ был скорее отрицательный. Как бы то ни было, Гарри достал свиток пергамента, наложил чары на перо, а потом проглотил половинку батончика. Его тут же скрутило, но юноше все же успел попросить разрешения выйти. Бинс, на долю секунды отвлекшись от лекции, отпустил его из класса. Гарри поспешил покинуть аудиторию, даже не удосужившись захватить с собой ранец: он планировал вернуться за пару минут до звонка. Тут он безоговорочно верил в Бинса: его уход уже был благополучно забыт. Едва оказавшись за дверью, он, усилием воли подавив очередной рвотный спазм, запихал себе в рот вторую часть конфеты, и все недомогание как рукой сняло. Сверившись с картой, он убедился, что никто по дороге ему не попадется, и направился прямиком на седьмой этаж.

На уме у Гарри были дела поважнее, чем борьба со сном на уроке Бинса. Всю эту ночь он размышлял о том, что услышал в кабинете директора, и том, что нашел в посылке от родителей. Уже незадолго до рассвета ему в головы пришла простая, в сущности, мысль: «Не стали бы мои родители оставлять мне безделушки. Значит, в них есть что–то, мне неизвестное…». В сущности, он, несмотря ни на что, по–прежнему мало знал о магическом мире. Заклятья, политика, правосудие и многое другое ему известно, но вот быт, наследственность и прочее — тут он почти профан. Потому, он направился в Комнату по Желанию, где он надеялся найти ответы на свои вопросы.

Комната приняла облик читального зала, в центре стоял стол, а на нем коробка — вчера он оставил ее здесь для сохранности. Вокруг стояли шкафы, на полках всевозможные книги на темы «Волшебная семья», «Брак», «Наследство», «Магия и ее следы»… Похоже, именно там крылись ответы, сейчас у него есть часа полтора на их поиски. Начал Гарри с фамильного перстня. Сведения, почерпнутые из множества книг, говорили следующее: фамильные перстни не были обычными украшениями, они являлись символами и гордостью древних магических семей. Только глава семьи имел право носить такой перстень, на эти драгоценности обычно накладывали десятки и сотни заклятий самых разных свойств. Как правило, такие перстни являлись чем–то вроде пропуска в святая святых магической семьи. Гарри мысленно завязал себе на память узелок, что следует еще раз наведаться в Годрикову впадину.

Это было все, что он выяснил за полтора часа изысканий. Пора было возвращаться в класс. Гарри вошел в кабинет за две минуты до звонка и немедленно убедился, что весь класс благополучно дремал. Бинс ничего не замечал и не обратил внимания на появление «больного». Гарри спокойно сел за свою парту, и тут же прозвенел звонок. Буднично взяв свое перо и исписанный им свиток пергамента, юноша сунул все в сумку и вышел вместе с остальными. Никто не стал приставать к нему с расспросами по поводу его ухода, все уже давно уяснили, что своих секретов Поттер не выдает.