Сложилась любопытная ситуация. Чтобы «всосать» Европу в Трансатлантику, англосаксонскому «престолу» нужен Евросоюз, но ослабленный. Так легче договориться с его руководством в Брюсселе. А западноевропейскому «престолу», чтобы сорвать планы соперника, нужно Евросоюз разрушить. Ведь с каждым из почти тридцати государств американцам будет труднее договариваться. Но даже в случае успеха времени на оформление Зоны уйдет больше. Таким образом, оба «престола» двигают Евросоюз в направлении ослабления. Только один хочет где-то остановиться, а другой — дойти до конца. Поэтому миграционный кризис устраивает и тех и других. Важно, когда последует команда: «Кондуктор, нажми на тормоза».

— Брексит — тоже игра «престолов»? Но ведь сам Обама публично выступал против!

— О политиках надо судить не по словам, а по делам.

Правда, Брексит — более сложный и долгоиграющий маневр. Здесь цель не только ослабление Евросоюза. Выйдя из ЕС, господствующий класс Великобритании развязывает себе руки. Во-первых, теперь он может, как прежде, вступать с США в двусторонние отношения. Во-вторых, значительно свободнее, чем раньше, может участвовать в проектах Китая. В-третьих, избавление от евросоюзовских вериг поможет активнее развивать свою невидимую финансовую империю, которую начинал строить-восстанавливать выдающийся британский государственный деятель лорд Маунтбэттен в 1970-е годы.

Так вот, возвращаясь к терактам. После Брексита в Евросоюзе явно усилится роль Германии и Франции. И сразу же именно в этих странах — совпадение? — прокатилась волна террора.

— Ну, это ИГИЛ наследил. При чем здесь игра «престолов»?

— С ИГИЛ тоже не все так просто.

Исламизм возник ещё в 20–30-е годы прошлого века и впоследствии развивался как реакция на неспособность светских арабских режимов решить проблему экономического развития и минимальной социальной справедливости. Почти с самого начала с ним работала британская разведка МИ-6, с 50-х годов подключились ЦРУ и Моссад. В 1979 году грянула исламская революция в Иране, Тегеран стал очагом притяжения радикального ислама.

Однако материально-техническую базу для глобального расширения явления, которое потом поименовали «международным исламским терроризмом», обеспечили именно США. Это их «заслуга».

— Каким образом?

— Как заметил в «Зоне заражения» Александр Афанасьев (пользуясь случаем, рекомендую читателям «КП» этот и другие романы замечательного автора), до ввода советских войск в Афганистан СССР и США вели свое противостояние в Третьем мире, будь то Азия, Африка или Латинская Америка, предлагая альтернативные проекты создания современного общества — социалистический и капиталистический. Но речь шла именно о современных проектах. В Афганистане же терпящие неудачу США сделали ставку на силы архаического мира, на силы прошлого.

— Горные племена, бородатые моджахеды…

— И выпустили джинна из бутылки. После окончания афганской войны окрепшие исламисты распространились по всему Ближнему Востоку. И начали кусать своего хозяина.

— Бен Ладен из друга стал «Террористом номер 1» в мире по версии США.

— Потом ход по утилизации религиозного фундаментализма в светских целях повторили офицеры партии «БААС», жаждавшие мести после разгрома американцами режима Саддама Хусейна. Эти совершенно светские люди тоже решили оседлать исламистскую волну. Так возникло запрещённое в России «Исламское государство».

— Которое до захвата Багдада американцами было всего лишь хилым филиалом бен-ладеновской «Аль-Каиды» в Ираке.

— Очень важно, что бывший английский премьер-министр Тони Блэрпризнал вину англосаксов за возникновение этой организации.

Повторяю, именно США своими действиями в Афганистане в 80-х годах дали мощный толчок грозной и дикой силе ХХI века — исламизму.

Другое дело, что уже в начале века они получили отдачу — бумеранг вернулся и больно ударил охотника. Произошло то, что предсказал американский аналитик Ч. Джонсон в своей знаменитой книге «Blowback» («Отдача»).

Вот эту «отдачу» США и попытались использовать в своих интересах, определив её как «международный терроризм».

Обратите внимание: ни итальянские «Красные бригады», ни немецкую «Фракцию Красной армии», ни другие аналогичные боевые группировки конца ХХ века «международным терроризмом» не называли. Термин появился после провокации «11 сентября», когда американцам понадобилось ее на кого-то повесить. Понятно, имеющим «международное значение» может быть только то, что задевает интересы Америки или направлено против нее. Плюс с окончанием Холодной войны, крахом прежнего врага — СССР, требовалось изобрести и сконструировать нового противника США и Запада — как зло, противостоящее североатлантическому «добру». Международный терроризм и назначили на роль этого «зла». Но без идейной окраски он был слишком жидковат для противостояния Западу. Поэтому его зацепили за ислам. Образ «зла» сразу стал выглядеть очень мощно, грандиозно, привлекательно. Как же, целая мировая религия, массив народов! Именно то, что и требовалось США, их сателлитам.

— Как в Холодную войну — целая мировая идеология, коммунистическая, массив социалистических стран. Перед лицом новой «опасности» можно входить в Афганистан, Ирак, устраивать «арабскую весну»!

— Хотя очевидно, что большая часть исламской доктрины никакого отношения к терроризму не имеет.

К концу XX века подоспел новый глобальный передел мира, позволив «международным террористам» все чаще выходить из-под контроля своих кураторов и вступать с ними в сложные отношения борьбы и сотрудничества.