Шрифт:
Заведующий подбросил монетку, а цена ей жизнь и…
Так Наташка вернулась к себе домой, ничего не рассказывая матери о том, что с ней приключилась, и как позволила мужчинам свою жизнь ловить, словно монетку на лету: решка или реверс, орел или аверс!..
Что делает талант?
— Почему ты просила, чтобы меня не пускали? — Упрекал Элен Борька.
— А я и сейчас не хочу, чтобы нас видели вместе. Кстати, ты как представился?
Говорила она, аккуратно откладывая на тумбочку в больнице красивый букет ярких роз.
— Сказал, что твой брат, младший.
— И поверили?
— Нисколько, тогда им паспорт вынул и ткнул. Сказал, что я сын, от второго брака нашей матери.
— Ну, какой еще общей матери, Борька? Что ты придумал? Не было никакого второго брака!
— Ну, общей, как будто бы.
— Ах, Борька, Борька и когда ты уже поумнеешь и, главное, — повзрослеешь?
— А что, для тебя это так важно? — Сказал и пристально посмотрел ей прямо в глаза.
Элен смутилась. Ну, что она могла с собой поделать? Любила она его и вот сейчас молчала, и все думала, зачем он опять к ней?
Неужели за расплатой за мое спасение? Подумала.
И что я теперь ему должна? Дать?
Сама внимательно стала смотреть, как бы играя с ним в молчанку, и кто кого пересмотрит. А потом, не выдержав его такого открытого и влюбленного взгляда, первая отвела взгляд и сказала, отворачивая лицо обреченно.
— Выйди, я сейчас.
Он вышел и стоял у окна в коридоре больницы, пораженный произошедшими с ней изменениями. Она всегда такая подтянутая и ухоженная сегодня была перед ним на десять лет старше и какая–то взъерошенная. Но не тем, что ей инкриминировали растрату, нет, чем–то еще. А чем, вот он стоял и силился это понять.
Минут через пятнадцать. А он уже подумал, что она запрется и не впустит его, она вышла. Но, то опять была она! Красивая, причесанная, слегка и аккуратно подкрашенная, правда, вместо ее обычного делового костюма и туфель, на ней больничный халат… Но от того ему еще сильнее захотелось к ней прикоснуться, обнять ее и целовать, целовать… В чем он еле сдерживался, и как только она шагнула, он тут же взял ее за руку, а она попыталась вытянуть руку и даже остановилась, попыталась освободить ее силой, второй рукой. А он, не обращая внимания на все ее старания, потянул ее, увлекая к лестнице с этажа. И со стороны люди видели, как высокий парень, пытается силой куда–то вытянуть красивую женщину, а она, как бы сопротивляясь, и это все видели, что нехотя она так делает, пытаясь вырваться.
Когда они подошли к двери, то женщины расступились, признавая в ней ту самую бабу, и только со злостью прошептала одна:
— Совсем совесть потеряла, воровка! Еще тут и сношаться начнет!
— Не потеряла, тетя, и не воровка! А насчет этого, ты лучше у нее спроси?
Сказал Борька, отставая от нее сзади на шаг, но теперь уже она его потянула за собой, за дверь, приговаривая.
— Ну, не связывайся ты с ними, Борька! Отстань!
Потом она все–таки вырвала руку и зашагала перед ним, не оглядываясь по дорожке парка, высоко подняв подбородок. Как бы этим подчеркивая свое презрение и нежелание слышать их комментарии. Он плелся теперь сзади, от его решимости и желания не осталось и следа.
— Вот же суки старые! Как они могут настроение испортить! — В сердцах выругался.
Она остановилась и, подождав его, когда он к ней подойдет, сходу и беспощадно ему:
— А я тоже старая и могу тебе жизнь испортить, понял? Все, больше не приходи!
Оттолкнула его и быстро, не оборачиваясь, пошла назад в свой корпус.
Борька стоял и хлопал растерянно ресницами, и на глазах его от обиды даже выступили слезы. Потом вздохнул и сказал.
— А зря ты так, родная! Я же ведь не отстану! Я своего добьюсь.
Потом началось такое?
Каждый день ей передавали букеты красивых цветов, которые она тут же кому–то передаривала. Потом принесли целую корзинку фруктов и записку.
Она, смущаясь и оправдываясь, взяла ее и, читая, со слезами на глазах говорила, что это ее сумасшедший младший брат старается! Думала этим скрыть, оправдать к ней нежные чувства с его стороны.
А женщины разделились тут же на два лагеря, узнав все подробности. Одни, улыбаясь, и немного растерянно смотрели на нее и только осуждающе качали головами. А другие, собравшись между собой, возмущались?
— Это надо же, такая старая, а ей молодые любовники цветы каждый день и фрукты ящиками!
— Наверное, столько стырила, что думает, ей на три жизни хватит?
— А следователь приходил к ней и все слышали, как он на нее кричал.
— А что, что кричал?
— Как что? — Умничали. — Где деньги? Вот что! Спрятала и не отдает!
И уже совсем молодые, кто подходил и нехотя прислушивался, с насмешкой им:
— И правильно сделала! И я бы не отдавала! Что упало, то пропало и мое!