Я вышел из программы, и экран монитора погас. Я начал строить планы насчет обеда. Мне нужно было повидать Жака, прежде чем я вернусь домой, но я не хотел бы напороться на Махмуда или Саида. Я знал, что они, скорее всего, сидят в патио кафе «Солас», треплются и играют в карты. Внезапно я подумал, что как раз это мне и нужно. Я вызвал Кмузу и сказал ему, чтобы он отвез меня в Будайин. Он молча кивнул и пошел к «вестфаль»-седану.

Мы припарковались на бульваре аль-Джамаль и пошли к восточным воротам. Улица была забита туристами, которые вскоре пожалеют, что не вняли совету управляющего отелем держаться подальше от квартала, огороженного стенами. Если они вскорости не уберутся отсюда, их кошельки и карманы обчистят до последнего киама.

Мы с Кмузу подошли к «Соласу». Как я и ожидал, трое моих приятелей были там. Они сидели за столом у железной ограды патио. Я вошел в маленькие ворота и подсел к ним.

— Привет, Марид, — глухо сказал Жак. — Привет, Кмузу.

— Что поделываешь, Марид? — спросил Махмуд.

— Я волновался за тебя, — сказал Саид Полу-Хадж.

Когда-то он был моим лучшим другом, но предал меня ради шейха Реда Абу Адиля, и с тех пор я присматривал за ним.

— Я в порядке, — сказал я. — Полагаю, что вы уже слышали эту историю.

— Слышали, — сказал Махмуд. — Но не из твоих уст. Тебя ведь сперли, да? Прямо из дворца эмира? Я думал, что Папа несколько умнее.

— Папа очень даже умный человек, — сказал Полу-Хадж. — Просто шейх Реда оказался шустрее, чем они думали.

— Должен признаться, что это так, — сказал я.

— Сядь, Кмузу, — сказал Жак. — При нас тебе незачем играть раба. Мы тебя любим. Выпей, что ли.

— Спасибо, — ровным голосом ответил Кмузу. — Предпочитаю постоять.

— А мы настаиваем, — прорычал Махмуд. — Это нас раздражает.

— Кмузу кивнул, взял стул от другого столика и сел позади меня.

Старый Ибрагим подошел принять у меня заказ. Я попросил тарелку хуммуса и хлеб, а также джин и бингару, чтобы запить все это.

— М-да, — сказал Махмуд.

Я повернулся было, чтобы ответить, но мне помешал человек, подошедший к нам от ограды.

— Шейх Марид, — занудил он, — вы меня помните?

Несколько мгновений я рассматривал его. Я помнил, что видел его прежде, но не мог вспомнить, где именно.

— Простите? — сказал я.

— Меня зовут Нико Куклис. Несколько месяцев назад вы ссудили мне денег, чтобы я открыл свой ресторанчик джиро-сувлаки [Д ж и р о — тонко нарезанное и спрессованное мясо ягненка, жаренное на вертикальном шампуре, употребляется для сандвичей или кладется в питу. Сувлаки — блюдо из баранины, похожее на кебаб.] на Девятой улице. С тех пор я заработал больше, чем мог мечтать. Мой ресторанчик процветает, моя жена счастлива, мои дети сыты и одеты. Вот. Мне доставляет огромное удовольствие вернуть вам ваши деньги, а моя жена приготовила вам противень пахлавы. Прошу вас, примите их в знак моей вечной благодарности.

Он застал меня врасплох. Много кому я ссужал деньги, но впервые человек счел своим великим долгом возвратить их мне. Мне действительно стало неудобно.

— Заберите эти деньги, — сказал я. — Приберегите их для своих жены и детей.

— Прошу прощения, о шейх, — сказал Куклис, — но я настаиваю, чтобы вы приняли их.

Я понял, что этот человек горд, и взял деньги с вежливым поклоном.

— Да продлится ваш успех, — сказал я. — Да увеличится ваше состояние.

— Я всем вам обязан, — сказал хозяин греческого ресторана. — Я вечный ваш должник.

— Возможно, когда-нибудь вам предоставится случай расплатиться со мной, — заметил я.

— Все, что угодно, — сказал Куклис. — В любое время. — Он поклонился всем четверым и удалился.

— О, мистер Щедрость! — насмешливо сказал Махмуд.

— Да, — сказал я, — это правда. А ты хоть что-нибудь для кого-нибудь сделал?

— Ну… — начал было Махмуд.

Я перебил его. Я знал Махмуда с тех пор, когда он был еще длинноногой девушкой по имени Мисти, работавшей на Джо-Маму. Я знал, что могу доверять ему не больше, чем на ту длину, на которую я мог бы его отшвырнуть. Сейчас, когда он после смены пола оброс жиром, это расстояние стало равняться всего полутора футам.

Вместо этого я повернулся к Жаку и сказал:

— Ты все еще горишь желанием помочь нам?

— Конечно.

У Жака был слегка испуганный вид. Как и большинство жителей Будайина, он пользовался покровительством дома Фридландер-Бея, но предпочитал не вспоминать об этом, когда приходило время платить.

— Тогда позвони мне завтра около полудня, — сказал я. — У тебя ведь есть номер моего телефо на в доме Папы?

— Угу, — нервно ответил Жак.

— О, — сказал Махмуд, — уже и ты продался?