– Да?
– прохрипела она в ответ, силясь улыбнуться.

– Я хотел бы узнать, когда ожидается приезд вашей матушки?

Девушка удивилась вопросу, но после некоторой заминки, все-таки ответила.

– Ник говорит, что не раньше Двенадцатой ночи. У неё обнаружились дела в Лондоне!

Сэр Генри жестом предложил спутнице продолжить прогулку уже вдвоем. Они прошли достаточное расстояние, прежде чем Беатрис, замирая от тревожного смятения, осмелилась спросить:

– А зачем вам понадобилась моя мать?

Сэр Генри кинул на неё неопределенный взгляд.

– На это есть несколько причин! Но в основном, мне нужно испросить у неё позволения видеться с вами!

У Беатрис от радости перехватило дыхание. Наконец-то! Именно этих слов она с такой надеждой ждала все эти дни. Хотя, наверное, сэр Генри мог бы сказать ещё что-то, более откровенно говорящее о его намерениях. А то идет рядом и молчит, и не скажет ничего даже близко напоминающее ни то что признание в любви, но даже дежурный комплимент!

Но влюбленное сердце быстро нашло объяснение этой необъяснимой сдержанности. Да, он такой - гордый и замкнутый, не болтун, которые говорят невесть что, а под словами нет ни чувств, ни мыслей. Сэр Генри серьезный, самостоятельный человек, герой! У таких людей каждое слово имеет вес, вот он и не болтает попусту!

Знала бы Беатрис, что после их сухого расставания, у баронета позже будет ещё одно свидание - и оно пройдет совсем не так!

– Генри, я разденусь сама,- Мэри со смехом отвела руки возлюбленного от себя,- ты все порвешь! И мне придется потом опять тайком пришивать пуговицы. Если дело и дальше так пойдет, я буду приходить на свидание в костюме Евы...

– Это лучший наряд из твоего гардероба, - её упреки не произвели впечатления на Дартуэя, и он все равно полез помогать снимать платье,- девушка с такой талией и грудью совершает преступление, скрывая её под никчемными тряпками!

– Ты хочешь, чтобы я ходила голой?

– Я тебе сейчас покажу, чего очень сильно хочу! Но сколько же можно копаться..., милая, у меня уже не хватает терпения!

– Генри!
– но звук разорванной материи был ответом на её возмущенный вопль.

– Не злись, радость моя, согласись, я знаю толк в быстром раздевании!

Звуки поцелуев, вздохи, томные стоны, и пламенное переплетение двух тел в извечном ритме страсти...

О чем думала Мэри в те краткие моменты отдыха, когда любовники отрывались друг от друга, чтобы перевести дыхание? Да, о том же, о чем мечтала и Беатрис, только мысли её были более радужные и счастливые. Мэри ничуть не смущали их отношения. Ведь они с Генри любят друг друга, ну и что из того, что запретный плод сорван раньше, чем было дано дозволение священника? Вот приедет матушка, Дартуэй встретится с ней и обговорит сроки венчания, а сейчас они как бы помолвлены, только тайно!

Мэри не нужно было уверений в вечной преданности, она и так не сомневалась в самой горячей любви избранника, имея этому, как ей казалось, сотни доказательств. Да и кто бы усомнился в чувствах Дартуэя, если бы увидел, как темнеют его глаза при взгляде на грудь юной любовницы, с каким нетерпением скользят дрожащие руки по её бедрам, услышал бы, что он шепчет ей в минуты страсти!

– Лучшей девушки мне не встречалось!- как-то откровенно признался Генри.

– А много их было?
– ревниво надула губы Мэри.

Дартуэй со смехом куснул её за ухо.

– Когда ты злишься, глаза горят как у пантеры. Я солдат, милая, а когда армия вступает в город..., всякое бывает!

– И что же делают солдаты в захваченном городе?

– Я тебе сейчас покажу!

Ну, и чем это всё могло закончиться, как не браком? Ведь любовникам с каждым разом все труднее становилось расстаться друг с другом. Время, проведенное рядом на смятых простынях, мчалось как сумасшедшее. Вот, казалось, они только что встретились, а уже пора возвращаться в дом Смитов. Ещё столько нужно сказать, а за окном зловредно сгущаются сумерки. Прощальные поцелуи превращались в пытку для них обоих.

– Я хочу тебя на всю ночь!

Мэри растерялась, беспомощно глянув на возлюбленного. Ради Генри она была способна на всё, но...

– Нет, дорогая, конечно, нет!
– понял её смятение Дартуэй и покрыл лицо девушки горячими поцелуями,- я вовсе не хочу, чтобы ты покидала дом, я сам к тебе приду, но... тайно!

Губы Мэри растянулись в восхищенной и одновременно испуганной улыбке.

– Это было бы здорово, но вдруг нас застанут?

– Мы будем очень-очень осторожны! Когда в доме мистера Смита укладываются спать?