— На техническом языке это называется тупым концом щепы. Видите ли, мистер Слоун, когда от большого куска дерева отщепляется маленький, он обычно имеет зазубренные края.

— У этого края, похоже, ровные, — сказал я.

— То-то и оно. Проведенный мной анализ позволяет заключить, что эта щепа была просто отрезана чем-то острым, возможно, ножом.

— А вот это вы определить можете? — Я передал ей бокен.

— Это бокен, которым, по утверждению обвинения, была до смерти забита Диана Дэйн.

— Его вы тоже исследовали?

— Да. Под обычным оптическим микроскопом.

Я протянул ей несколько фотографий:

— Это снимки, сделанные вами с его помощью?

— Да. Они показывают, в каком именно месте бокена были отщеплены эти фрагменты.

Лайза поставила на пюпитр новую фотографию. Если предыдущая изображала подобие горы, то эта — лягушачью отмель на болоте в хмурое утро.

— А тут есть что-либо достойное внимания?

— Да. — Она взяла лазерную указку и очертила ею на деревянной поверхности линии. — Три небольших штриха. Это следы орудия.

— О чем они вам говорят?

— Под щепку был введен и затем повернут против часовой стрелки тонкий металлический инструмент. Создается впечатление, что кто-то выломал из бокена щепку, а затем срезал ее острым ножом. После этого щепка была помещена на череп миссис Дэйн, где ее и обнаружил доктор Рей.

Я нахмурился:

— Вот как? Но зачем это могло понадобиться?

— Очень просто, мистер Слоун. Майлза Дэйна подставили.

Публика негромко зароптала.

— Вы действительно так считаете? — спросил я.

— Все совершенно ясно, мистер Слоун. Внимательно рассмотрев это вещественное доказательство и обнаружив, что щепка была намеренно срезана с бокена, вы понимаете, что кто-то это доказательство попросту сфабриковал. Был ли этим человеком сотрудник правоохранительных органов? Сомневаюсь. Но в таком случае кто же у нас остается? Подлинный убийца. А зачем убийце подбрасывать на тело фальшивое вещественное доказательство? Причина может быть только одной: чтобы свалить вину на Майлза Дэйна.

— Спасибо, доктор, — сказал я. — Сказанное вами настолько серьезно, что мне остается лишь посидеть и послушать, как мистер Олески будет пытаться доказать, что вы не правы.

Стэш Олески встал, вид у него был рассерженный. Репутация Хелен Рейнс ему была известна не хуже, чем мне.

— Скажите, доктор, кость тверже дерева?

Хелен Рейнс этот вопрос определенно не понравился.

— Вообще говоря, да. Насколько мне известно.

— Далее, был ли у миссис Дэйн проломлен череп?

— Да.

— Итак, если считать кость более твердой, чем дерево, что может помешать осколку кости срезать с дерева щепу, такую же ровную, какая получается при использовании ножа?

Хелен Рейнс презрительно улыбнулась:

— Человек несведущий именно так и подумал бы. Однако если бы вы изучали подобные вещи так же долго, как я, то знали бы, что с костью все обстоит иначе. Видите три отметины, на которые я уже указывала? Направление бороздок показывает, что они образовались не вследствие скользящего удара, но под воздействием некоего совершавшего вращательное движение инструмента.

Стэш прищурился, вглядываясь в увеличенное изображение бокена.

— И для того, чтобы утвердительно заявить об этом, вам довольно столь расплывчатой полоски? — указал он на нечеткую бороздку в дереве.

— Да, достаточно.

Стэш приподнял брови, затем бросил на присяжных многозначительный взгляд.

— Насколько я помню, ранее вы говорили, что бороздки находятся здесь, здесь и здесь. Я же указал просто на, — он пожал плечами, — на случайную загогулину.

Я медленно выдохнул. Черт меня дернул выбрать эту напыщенную дуру в свидетели. Доктор Рейнс откашлялась и некоторое время вглядывалась в фотографию.

— Да, вы правы. Я ошиблась.

— Вы ошиблись. В чем еще вы ошиблись?

— Ни в чем, — твердо заявила она.

— Ага. Тогда вы, возможно, сделали это намеренно? Подтасовали факты?

— Я никогда не подделываю улики.

— И вы никогда в жизни не подтасовывали факты?

Доктор Рейнс заморгала. Пустяк, конечно, но меня он несколько напугал.

— Вы ведь занимали пожизненную должность профессора в Университете штата Монтана, не так ли?

— Так, — негромко ответила она.

Я понимал — назревает нечто дурное, но помешать этому не мог.

— Если ученый-исследователь фальсифицирует факты, чтобы получить заранее придуманные им выводы, это может стать основанием для лишения его пожизненной должности?