Шрифт:
Я не отдавал себе отчета, когда повстречал Лайзу, принялся ухаживать и завоевал ее, вошел в ее жизнь на короткое время, как случайный путник в ту темную и варварскую эпоху. Когда я женился, то сделал это с намерением прожить в радости и горе, бедности или богатстве всю жизнь, пока смерть не разлучит нас.
Но разлучило нечто более неотвратимое, чем смерть. И по мере того, как приближалась развязка, необходимые сведения всплывали из забытья и пробуждали знание истинного положения. Конфронтация с каргом завершила процесс.
— Все-таки это действительно случай, — вставила Меллия. — Даже если она это я… находилась там по другой причине и не знала о вашей работе…
— Не защищай ее, Меллия. Она не виновата.
— Хотела бы я знать, что произошло дальше…
— Я бы вернулся и не застал ее дома. Она бы вернулась на базу выполнив задание.
— Нет! Любовь не могла быть заданием…
— Она просто не ведая, как и я, руководствовалась самыми благими намерениями. Белым воротничкам в Пекс-Центре виднее.
— Замолчи, — мягко прерывая меня поцелуем, Меллия крепко прижала свое стройное нагое тело.
— Я ревную к ней, — шептала она. — Она — это я.
— Ты мне нужна, Меллия. Каждая моя клеточка стремится к тебе. Я просто не могу не вспоминать.
Смех похожий на рыдание сорвался с ее губ.
— Ты обнимаешь меня и думаешь о ней! Ты изменяешь ей со мной…
Она умолкла и прикрыла ладошкой мой рот.
— Не надо, не пытайся объяснить, Рейвел. Ты не в силах ничего изменить и не можешь помочь. Ты любишь меня… Я знаю…
И на этот раз мы пересекли вершину страсти, мир взорвался и швырнул обоих вглубь бесконечного туннеля, во мглу и безмолвие.
XIX
Нас обволакивал свет, чувствовалось мягкое дыхание системы циркуляции воздуха. Мы лежали нагишом прямо на полу в спортивном отсеке темпоральной станции.
— Какое все маленькое, — сказала Меллия. — Даже примитивное.
Она поднялась, неслышно ступая босыми ногами, подошла к пульту внутренней связи и щелкнула коллектором.
— Есть кто-нибудь? — эхом пронеслось по коридорам.
Никого не было. Мне не требовалось даже осматривать помещение, это чувствовалось в воздухе.
Меллия шагнула к контрольному щитку и набрала код аварийного сигнала. Индикатор мигнул и показал, что сигнал записан и уплотнен в микросекундный писк. Теперь с интервалом в час он будет автоматически транслироваться сквозь временной поток в миллион лет.
Меллия подошла к станционному журналу, включила сканнер и принялась осматривать последние записи. В тусклом мерцании экрана ее лицо выглядело напряженным. Глядя на ее наготу и грациозные движения, меня охватило возбуждение. Я с усилием отбросил эти мысли и подошел к ней.
Бортовой журнал представлял собой обыкновенную заполненную от руки страницу с отметкой стационарного времени 09.07.66 г., с номерным шифром «Берега Динозавров» и личным кодом Нела Джарда в нижнем углу листа.
— Я вернулся с задания десятого, а надпись датирована днем раньше, — сказал я. — Думаю, ему просто не хватило времени записать. На станцию напали.
— По крайней мере, ему удалось вывести сотрудников, прежде…
Она не стала продолжать.
— Да. Всех, кроме себя, — согласился я.
— Но… Ты же не нашел его?… Никаких следов… в станции..! Ты же был здесь…
— Ты имеешь в виду труп? Нет. Возможно, воспользовался транспортной кабиной. Или шагнул через край…
— Рейвел!
Меллия с укоризной поглядела на меня.
— Ладно. Пойду-ка я надену что-нибудь. Но мне нравится играть с тобой в Адама и Еву, — добавил я. — Даже очень нравится.
В крыле жилых помещений нашлась уйма форменного обмундирования, аккуратно разложенного по ящикам. Я с наслаждением ощутил на себе прохладу гладкой современной ткани. Стоячие воротнички и колючая шерсть доставили мне массу неудобств на задании в 1936 году. Знакомое ощущение вернуло в нужное русло…
Я тряхнул головой, отгоняя наваждение. Лайза — Меллия стояла рядом, натягивая на себя облегающий цельнокроенный костюм. Обнаружив наблюдение, она заколебалась на мгновение, застегнула молнию и улыбнулась. Я ответил тем же.
Затем мы продолжили осмотр. Я уже видел клубящийся туман и обрыв в десяти футах от входа. Жемчужно-серая взвесь поглощала звуки нашего голоса. Я швырнул камешек. Он упал в шести футах, застыл и поплыл в сторону, утратив всякий интерес к закону тяготения. Я пристально вглядывался, но ничего не мог разглядеть кроме туманной мглы.