– Ну, в принципе ты прав, вот только это не опасения. Скорее предусмотрительность. К стати я вот что вспомнил, когда на рынке месяц назад покупал настенный ковер, один покупатель рассказывал другому, что когда он приобрел стационарный оптикуляр*(см. примечания в окончании произведения) и наблюдал передвижения странных темных объектов на поверхности Луны как раз во время прохождения ее через Край

Бриан вышел из дома, держа метлу словно меч. Лицо его было озарено мечтательной фантазией:

– Это просто здорово! Вот, что это может быть… А ?? Может древние боги или неведомое зло там обитает... Или существа, о которых мы не знаем…

Гилиас пожал плечами:

– Церковь считает, что за пределами Осколка Мира живет зло и выходить за его пределы, даже в мыслях - это грех, не говоря уже о магии и науке. Я лично, думаю - может это гномы уже и к Луне добрались. Они же вечно что-то по-тихому мастерят, видимо смастерили и лестницу к Луне

После этих слов мечтательность с лица Бриана сошла, как и не бывало. Он с насмешкой глядел на друга, говоря без слов: "Ты гномов уже даже к Луне приписал". А в довершение молчаливой насмешки засмеялся сам. Гилиас обернулся к нему, вскинув руку, как бы оправдываясь, и несколько протяжно произнес:

– Да я же не к этому про гномов...
– но фразу заканчивать не стал. Она еще больше смешила Бриана с каждым словом.

III

Дом был приведен, как казалось друзьям, в полный порядок. Мозаичные окна после мытья горели синими, желтыми и зелеными огнями отражая, лучи яркого солнца и наполняли помещение внутри мягким магическим светом. Здание это состояло из двух этажей и размещалось на небольшом участке с фруктовым садом и амбаром с двустворчатыми дверьми .

Участок этот входил в состав ассоциации дачников «Водная гладь". Ассоциация насчитывала сотни участков расположенных вдоль реки извивающейся подобно змее, берега которой местами обильно поросли лесами и различного размера валунами.

Приготовления к вечеру были окончены. Жара начинала входить в свои законные права, всячески подогреваемая ярко оранжевой небесной лампой - солнцем. Стрелка старинных часов, тем временем, с треском отсчитала без десяти минут двенадцать.

Часы эти были гномьей работы и очень нравились отцу Гилиаса. Возраст их составлял более ста лет. Но, не смотря на свой почетный возраст статус семейной реликвии, они так и не приобрели. Большую часть своего пребывания в семье Гилиаса они служили тумбочкой для всякого рода предметов утреннего туалета. Лишь около шести лет назад они были лично починены отцом, и стали исполнять свою прямую обязанность, с незначительными сбоями от чего, и были, перевезены в загородный дом. Здесь же, в прихожей, заполненной магической разноцветной аурой проникающих лучей света, они великолепно располагались, создавая атмосферу волшебства и древности, издавая металлические щелчки, чеканя стрелками часы и минуты, видимо, намереваясь догнать все те года, что были сломаны, знаменуя определенное выставленное время металлическим громким звоном.

Гилиас, искупавшись в реке, находился в спасительной тени беседки и занимался распилом дров для вечернего костра. Бриан, что-то копошился в доме. По доносившимся звукам, он полез в подвал. И точно, из подвала донесся громкий взволнованный возглас:

– Гилиас! Иди сюда быстрее! Только быстрее!

Оставив распил сухой ветви дерева, Гилиас поспешил к дому. Дверь в подвал была распахнута. Внизу стоял Бриан, зажав в руке небольшую бутылочку "Страж Громвольда". Глянув на него, Гилиас вопросительно кивнул.

– Глянь, какой гад на лестнице сидит! Я не вылезу больше из подвала!
– пояснил ситуацию старый друг.

На верхней ступени и, правда, сидел черный, крупных размеров, паук.

– Да... довольно таки здоровый экземпляр. На дачу, как не приедешь так вечно пауки и змеи. Как сговариваются между собой. Помнишь, в прошлый раз змея была?
– сказал Гилиас.

– Конечно, помню! Тоже в подвале!

– Давай я его попытаюсь пришлепнуть!?- уверенно предложил Гилиас, намереваясь, снять сандаль.

– Нет! Не стоит! Он тогда прыгнет мне прямо на голову!
– возмутился Бриан и нервно потеребил свою копну черных волос, будто там уже сидел ненавистный паук.

– Все, в общем, ясно - я отсюда не вылезу!
– обреченно заявил он.

– Что ты выдумываешь? Его следует пришлепнуть! Что еще прикажешь делать ?

Но Бриан, кажется, уже не слушал, что ему говорят сверху, погрузившись в тяжкие фантазии о кознях паука-тирана. И так же почти с безысходством в голосе добавил:

– Как теперь спать ложиться, если в доме такое чудовище?.. Я теперь спать не лягу вообще... Зачем я полез за этим вином!?
– закончил узник подвала, уже гневаясь на себя.

– Давай я его кипятком оболью, что ли!

– Нет! Нет. Это пока вода вскипятится - долго будет. Не надо!

Так и замерли оба, уставившись на паука: Бриан ожидая атаки, и Гилиас, выжидая момент все же познакомить паука с подошвой. А тот и не догадывался, что держит в оцепенении двух великанов, и видимо, немного дремал. И тут на часах зажглась синяя маленькая лампочка, и они ознакомили всех о наступлении полудня звоном, походящим на удары маленьких молотов о, соответствующих размеров, наковальню. Словно ожидая боя часов, как условного сигнала паук начал неспешное движение по ступеньке в сторону Бриана.