– Больной – женщина опустила глаза и увидела у меня в руках пистолет – Это что?

– Боюсь темноты – я таращился в темень перехода – С детства. Все опасаюсь, что Букара придет.

– Кто? – совсем уже растерялась женщина.

– Букара – терпеливо объяснил ей я – Мохнатый, с шестью лапами и рогом на лбу. Выход где?

– Там – показала женщина в том направлении, откуда я пришел.

– Он тут один? – не поверил ей я.

– Главный – да – кивнула она – А так – вон там отдельный выход через кухню, еще пара хозяйственных входов есть.

– Кухня – это хорошо – одобрил я – На ночь ее закрывают? Опечатывают?

– Кладовки – да, а так – нет – пробормотала женщина, видимо, начав думать о том, что я сбежавший преступник.

– Тогда – пошли – по возможности мягко попросил ее я, мое чувство опасности просто вибрировало внутри, сообщая мне, что пора линять из этого коридора – Где там эта ваша кухня?

– Мне надо операционную готовить – робко заикнулась женщина – Это важно!

Я молча сунул ей ствол пистолета в живот. Ну да, некрасиво до невозможности, но ничего другое в голову мне не пришло. Однако – киноштамп.

– Извините – но вот так. И мне не хотелось бы пускать его в ход – проникновенно сказал я ей – Вперед, сестричка, вперед. К выходу, пожалуйста.

Надо заметить, что в кино хитроумная медсестра уже ударила меня этой металлической хреновиной по голове или скальпелем полоснула бы. А эта нет – повернулась и пошла себе. И правильно – в кино это дело снимают в павильоне, где слева столик с закусками стоит, а слева гример сидит. А здесь – небритый мужик в халате и с пистолетом, причем стрельни он – и все. При этом ничего такого он не просит – только выход показать, так что пусть себе идет куда хочет. Потом полиции о нем расскажу – и все.

Так, или приблизительно так, по моему разумению она и размышляла.

Тем временем, похоже, что больница все-таки просыпалась – в здании напротив, том, из которого я так лихо смылся (мы уже были в другом крыле, пройдя через короткий и темный стеклянный переход) местами зажегся свет.

– Тебя ищут? – утвердительно спросила женщина.

– Не-а – покачал я головой – Скорее тех, кто за мной приходил.

– Любопытно было бы узнать, в чем дело, но лучше не надо – подумав, сказала она – Меньше знаешь – дольше живешь, мне девяностых за глаза хватило. Хотя откуда тебе их помнить, я тогда сама еще девчонкой была.

– Так получилось – не знаю отчего, но мне внезапно стало стыдно перед ней – Я не бандит и не преступник, честно. Просто жизнь, она так иногда выворачивает…

– Это не мое дело – сообщила мне женщина, входя в какой-то маленький коридорчик с дверью в его конце – Вот выход.

– На кухню непохоже – заметил я, оглядывая тесный предбанник.

– Так это и не она – женщина открыла какой-то шкаф – Хозяйственный выход. На, держи.

Она покопалась внутри шкафа и протянула мне жуткого вида штаны и ватник.

– Шапки нет, извини. И сапоги кирзовые, ты небось таких не видел даже – немного насмешливо произнесла она.

– Чего это? – мне стало немного обидно – Я в армии был, так что всякое бывало. Это в элитных частях берцы носят, а в стройбате как кирзу таскали, так и таскают.

– Тогда – обувайся – передо мной плюхнулась пара раздобанных сапог – Давай живее, мне правда надо операционную готовить. И еще – я милиции, если что, все расскажу.

– Только за – я, оглядевшись по сторонам увидел что-то вроде тумбочки и положил на нее пистолет, после начал, шипя от боли в боку, натягивать штаны – Обязательно расскажи, если приедут. Как тебя зовут-то, роднуля?

– Ангелина Ивановна – женщина покачала головой, глядя на мои швы – Ох, застудишь ты болячки свои, на улице-то не май месяц.

– Выбора нет – объяснил ей я, заправляя халат в штаны, какой-никакой, а утеплитель – А портяночки там не завалялись?

– Нет – глянула Ангелина в шкаф – Зато вот, все лучше, чем ничего.

Она мне протянула забавную белую кепку с пластмассовым козырьком и надписью «Таллин-80». Я таких и не видал никогда.

– Значит, мало что замерзну, так еще и ноги собью – опечалился я, обуваясь и натягивая кепку – И еще – хорошо, что тут зеркала нет.

Кстати – а куда я вообще иду?

Самый простой вариант – Ерема и его внедорожник. Пять минут по сугробам – и я в теплом салоне комфортной машины. Вот только – не тянет этот вариант. По ряду причин не тянет. Во-первых – непонятно, куда меня привезут в результате. Может – к зданию «Радеона», а может – в Крылатское, где у них офис. А может вовсе к ближайшему оврагу, где я мирно и тихо проведу остаток этой зимы и половину весны, пока меня не найдут и не включат в сводку происшествий, нежно назвав «подснежником».