А теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше» [8] .

В примере пафос строится в перспективе отношения личности, любви (предмета) и познания. При этом любовь связывается с познанием и предстает как его непременное средство. Риторическая эмоция исходит от противопоставления слова и помысла внешнему действию, согласие которых оказывается направлением пафоса. Любовь — качество человека, образа и подобия Божия, выделяется как цель стремления и главный критерий помысла и поступка.

В основе построения остается мотивационная последовательность: первый абзац — внимание, второй — интерес, третий — визуализация, четвертый — действие, которая, однако, скрыта драматургической. В первой части создается конфликт (поступок — помысел), который нарастает во второй и достигает кульминации в третьей части («языки умолкнут, пророчества прекратятся, знание упразднится») и разрешается — «лицом к лицу», «познаю, как я познан».

Аргументация в публичной аудитории предполагает сотрудничество, которое возможно лишь в условиях взаимного доверия и готовности разделить ответственность за речь. Поэтому риторический этос можно понимать и как проявляющиеся в слове качества ритора, которые дают аудитории основание доверять ему; и как свойства аудитории, побуждающие ритора быть этичным. Этика публичной аргументации связана с нормами, которые принимаются в одинаковой степени ритором и аудиторией и с точки зрения которых оцениваются как публичные высказывания, так и участники общения.

Норма — принцип или правило, регулирующее деятельность. Норма: 1) обобщает конкретные действия или опыт; 2) содержит значимые для общества категории; 3) оценивает опыт и категории, в которых он обобщен, рекомендуя определенный образ действий. Нормы могут выражаться и формулироваться различным образом: в форме предписаний, запретов, рекомендаций, оценок, указаний на последствия действий. Нормы являются главной формой мышления и основанием культуры.

По отношению к опыту, который нормы обобщает, они разделяются на умозрительные, или предварительные (априорные), прецедентные и смешанные. Умозрительные нормы предваряют возможные действия и строятся исходя из анализа категорий, в которых выражаются. Прецедентные нормы описывают имеющийся опыт, группируя и оценивая факты. В смешанных нормах используются оба принципа — логической классификации и эмпирического обобщения. Понятно, что нормы всех трех видов одинаково необходимы и взаимно дополняют друг друга.

В зависимости от предмета и характера оценки нормы подразделяются на этические и технические. Этические нормы сводятся на понятия «добро/зло», с точки зрения которых и оценивается опыт. Технические нормы сводятся на понятия «прекрасное/уродливое», которые также являются основанием оценок.

Этические нормы могут быть подразделены на правовые, моральные и нравственные. Правовые нормы сводятся на оценку «справедливо/несправедливо», моральные — на оценку «достойно/недостойно», а нравственные — на оценку «хорошо/дурно». Правовые нормы являются общеобязательными, минимальными в смысле содержания требований и, как правило, нарушение правовой нормы влечет за собой санкцию. Правовые нормы обобщают моральные и нравственные в том смысле, что содержат необходимый минимум требований, например, закон карает нанесение явного физического и морального ущерба, моральные нормы порицают неправильное поведение, а нравственные — дурные помыслы. Правовые и нравственные нормы общеобязательны. Правовые и моральные нормы содержат санкции. Моральные и нравственные нормы предполагают оценку поступка и личности, а правовые — только оценку поступка.

Риторическая этика имеет дело с нравственными, моральными, правовыми нормами, а также техническими нормами речи, причем последние понимаются как разряд этических. Ритор и аудитория несут этическую ответственность за качество речи. Эта ответственность может быть юридической, моральной и нравственной.

При всей значимости норм этика, в том числе этика речи, не исчерпывается ими. Риторическая этика изучает условия сотрудничества ритора и аудитории. В процессе обсуждения и оценки фактов, выработки, принятия и осуществления решений накапливается новый опыт, который обобщается, и создается новая реальность, в условиях которой протекает последующая деятельность. При этом неизбежно нарушаются те или иные нормы и, в зависимости от последствий, они либо расширяются и дополняются, либо отменяются, либо же в случае неоправданного нарушения нормы ритор и его аргументация оказываются этически несостоятельными.

Вот почему этическая норма рассматривается как мера правильности и точности высказываний: «Кто оценивает произведение, не придерживаясь никаких правил, тот по сравнению с людьми, эти правила знающими, все равно, что не имеющий часов по сравнению с человеком при часах. Первый заявит: «Прошло два часа», — другой возразит: «Нет, только три четверти», — а я посмотрю на часы и отвечу первому: «Вы, видимо, скучаете», — и второму: «Прошло не три четверти часа, а полтора; время для вас бежит». А если мне скажут, что для меня оно тянется и вообще мое суждение основано на прихоти, я только посмеюсь: спорщики не знают, что оно основано на показаниях часов» [9] .

В каждой развитой системе законодательства можно выделить правовые нормы, регулирующие речь. Они касаются использования языков, свободы слова и злоупотреблений ею, свободы совести, авторского права и интеллектуальной собственности, конфиденциальности, рекламирования товаров и услуг, неконтролируемого воздействия на сознание в средствах массовой информации, документооборота, системы образования, публичных библиотек и издательской деятельности. Если таких законов нет, ритору приходится руководствоваться правосознанием, но апелляция к правосознанию подобна определению времени без часов.