«Господь царствует: да трепещут народы! Он восседает на Херувимах: да трясется земля» [291] . Если ваши цари гневаются на Христа и на христиан, исповедующих Его имя, то что мне до сего? Я не обращаю внимание на их гнев, ибо я раб моего Христа, и имею только одно желание – быть исповедником Его всесвятого имени до самой смерти, и да сподоблюсь насладиться Его сладкой любви, от коей меня никто не может отторгнуть! «Кто отлучит нас от любви Божией: скорбь, или теснота, или гонение, или голод, или нагота, или опасность, или меч?» [292] .

После сего мучитель повелел сильно растирать раны святого платком, сделанным из волос. И когда сие делали, то святой мученик говорил:

– Ныне я совлекаю кожаную одежду и облекаюсь в ризу спасения!

Кроме сего мучитель повелел опалять святого зажженными свечами, но, и когда жгли все тело святого, он молчал.

Тогда князь спросил его:

– Чувствуешь ли ты, Мина, сей огонь?

Святой отвечал:

– «Бог наш есть огнь поядающий» [293] . Тот, за Кого я стражду, помогает мне, и посему я не чувствую огня, коим меня опаляете, и не страшусь ваших многоразличных мучений, ибо помню евангельские слова моего Господа: «Не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить; а бойтесь более Того, Кто может и душу, и тело погубить в геенне» [294] .

Тогда князь сказал мученику:

– Откуда у тебя такое красноречие? Ты все время был воином, каким же образом ты умеешь говорить как человек, прочитавший много книг?

Святой отвечал на это князю:

– Господь наш Иисус Христос сказал нам: «И поведут вас к правителям и царям за Меня, для свидетельства перед ними и язычниками. Когда же будут предавать вас, не заботьтесь, как или что сказать, ибо в тот час дано будет вам, что сказать» [295] .

Князь спросил святого:

– А ваш Христос знал, что вы будете за Него терпеть такие мучения?

Мученик отвечал:

– Поелику Он истинный, то имеет и ведение будущего. Ведал и ведает все, что есть; и все имеющее быть Ему известно, и Он знает наперед все наши мысли.

Князь, не зная, что отвечать на сие святому, сказал ему:

– Оставь, Мина, свое празднословие и избери себе одно из двух: или будь нашим, и мы перестанем тебя мучить, или будь Христовым, и мы тебя умертвим.

На это святой громким голосом отвечал:

– Я Христов был, и есмь, и буду Христов.

Князь сказал:

– Если ты пожелаешь, я отпущу тебя на два или на три дня, чтобы ты хорошенько поразмыслил и сказал нам последнее слово.

Но святой отвечал:

– Не два и не три дня, но много лет я исповедую веру Христову, но у меня никогда и в мыслях даже не было отречься от Бога моего, посему и теперь мне не подобает размышлять о сем. Не надейся, князь, слышать от меня что-нибудь другое, но вот мое последнее слово: от Бога моего я не отрекусь, вашим бесам не принесу жертвы и не преклоню колен моих перед бездушными идолами!

Такой твердый ответ мученика сильно разгневал князя, и он повелел разбросать по земле крючки, трезубцы и различные железные гвозди и влачить по ним связанного святого мученика. Но сей, как будто влачимый по мягким цветам, еще сильнее порицал многобожие язычников и смеялся над безумием людей, прельщенных бесами. А князь повелел влачимого святого еще бить оловянными прутьями. И так святого Мину мучили долгое время.

В это время один из бывших при сем воинов, по имени Илиодор, сказал мучителю:

– Князь, разве твоя светлость не знает, что христиане безумны и не боятся мучений, перенося их так, как будто они подобны бездушным камням или деревьям, а смерть считают сладким питьем? Не утруждай более себя, но повели скорее умертвить сего ожесточенного христианина.

И князь тотчас изрек такой приговор над святым:

«Злого Мину воина, впадшего в христианское нечестие, и не пожелавшего послушать царского повеления и принести жертву богам, мы повелеваем усекнуть мечом, а тело его пусть будет предано сожжению перед всем народом».

Воины взяли святого мученика Мину и отвели его за город, где и отсекли ему главу и, разжегши большой костер, бросили в него многострадальное тело святого мученика. Некоторые же из верующих, когда погас огонь, пришли на сие место и собрали оставшиеся от сожжения части мощей святого, и обернувши их чистою пеленою, помазали ароматами [296] . Спустя же немного времени они принесли сии святые останки в свой отечественный город Александрию [297] , где и погребли их в честном месте. Впоследствии на сем месте была построена церковь во имя святого мученика, и по молитвам ко святому в ней совершалось множество чудес.