— Ты не видела Рицпу?

— Она пошла в ту сторону, — сказала Марта, избегая встречаться с братом глазами. Лицо у нее было бледным.

— Ты плачешь?

— Почему ты так решил? — спросила Марта, проталкивая челнок между ниток.

— По тебе все видно. Что случилось?

— Ничего. Ничего особенного. — Руки женщины заметно затряслись. У нее перед глазами все еще стояло лицо Рицпы в тот момент, когда она позвала Эльзу и Дерека. Удивление. Боль.

Ей было стыдно.

— Что–то с матерью?

— Нет.

Атрет раздраженно взглянул на нее.

— Почему ты говоришь таким тоном?

— Каким? — Марта повернула к нему голову, приготовившись защищаться.

— Не разговаривай со мной так, Марта. — Неужели и сестра настроилась против него?

— А почему нет? — сказала женщина, и ее эмоции выплеснулись наружу. — Ты же считаешь, что имеешь право кричать на меня, на Вара, Юзипия и остальных? — Марта встала. — Не спрашивай, что случилось со мной, Атрет. Скажи лучше, что случилось с тобой. — Она со слезами убежала в свой дом.

Атрет смотрел ей вслед, растерявшийся и еще более огорченный.

— С ней все будет в порядке, — раздался вдруг за его спиной знойный голос.

Обернувшись, Атрет увидел Аномию. В этот момент ему меньше всего хотелось ее видеть.

Аномия пристально смотрела на него, пока он медленно оборачивался в ее сторону. Туника сидела на ней идеально, и юная жрица прекрасно знала о том, как белая полотняная одежда идеально подчеркивает ее изящную фигуру.

Атрет обратил на это внимание. Тут он ничего поделать с собой не мог. Аномия умело выдержала паузу, наслаждаясь своей победой. Его глаза померкли. Прекрасно. Она пробудила в нем похоть, и ему приходится бороться со своими чувствами. Ну и пусть борется. Тем значительней будет ее окончательная победа. И страсть.

— Нам нужно поговорить, — сказала она.

— О чем?

Такой немногословный. Все чувства напряжены.

— Я тут слушала, что ты сегодня говорил. Тот Бог, о Котором ты рассказываешь… кажется мне интересным.

— Да, действительно, — сухо произнес Атрет.

Аномия улыбнулась ему.

— Ты мне не веришь?

— А я обязан?

Он не похож на Вара, но это даже хорошо. Вар скучный, слабый, предсказуемый.

— Может, ты боишься говорить о своем Иисусе с молодой жрицей Тиваза?

Атрет сжал губы.

— Я просто не могу спокойно смотреть, как младшая сестра Ании несет какое–то служение.

Аномия не показала ему, что разгневалась. Как он смеет насмехаться над ней, как будто над какой–то глупой и хилой девчонкой? Скрыв свои истинные чувства, Аномия иронично надула губы, изобразив притворное удивление.

— Может, ты боишься, что я задам тебе вопрос, на который ты не сможешь ответить?

Атрет посмотрел на нее с вызовом.

— Спрашивай.

— Как мы можем отвечать за то, что сделали какие–то мужчина и женщина тысячи лет назад?

Атрет рассказал ей о встрече Адама и Евы с сатаной, повторив то, что когда–то рассказал ему Феофил, но жрица только засмеялась.

— Забавная, но глупая история, Атрет. Неудивительно, что никто тебе не верит.

— Что же в ней глупого?

Аномия сделала вид, будто удивилась его вопросу.

— Как легко тебя одурачили, — сказала она, изобразив на лице огорчение. — Ты сам–то подумай, что говоришь. Почему мы должны быть виноваты в том, что тысячи лет назад сделали какие–то мужчина и женщина в том месте, которого ты сам никогда не видел и о котором никогда не слышал? Ты был там? Нет. Может, я там была? Тоже нет. Ты бы мог стоять и спокойно смотреть, как кто–то соблазняет твою жену? Я всеми силами пыталась представить себе такое, но… — Аномия выдержала эффектную паузу, как будто с ней произошло что–то очень неприятное. Потом она повернула голову в сторону леса, где римлянин заканчивал строительство своего грубенхауза.

Взглянув мельком на Атрета, она увидела, что Атрет смотрит туда же. Он — страстный мужчина, и в нем легко пробудить самые разные эмоции. Поэтому нетрудно будет пробудить в нем подозрительность по отношению к этому римлянину и сомнения в верности маленькой ионийской ведьмы.

Атрет нахмурился. Где же Рицпа? Он велел ей выйти, думая, что она вернется, как только Халев успокоится. И вот теперь ее уже нет больше часа. Атрету стало не по себе от мысли о том, что она осталась наедине с другим мужчиной, пусть даже с Феофилом.

Аномия с нарастающим раздражением почувствовала, что Атрет забыл про нее. Он двинулся прочь, но она преградила ему путь и положила руку ему на плечо.

— Куда ты, Атрет?

— Искать жену.

Она видела, как Атрету хочется поскорее отыскать жену, и ревность разожгла ей кровь. И что он нашел в этой смуглой чужестранке?

— Она в лесу, с этим твоим другом из Рима, — сказала Аномия, посеяв в нем семя злобы.

Атрету не понравилось, как она это сказала. Что за игру она затеяла?