— S'i, s'i, lo s'e. Dos. Por favor.

Не знаю почему, но в это мгновение он был совершенно неотразим. Может потому, что обладал знаниями, которых я была лишена (испанского языка), а может потому, что говорящие на иностранном языке мужчины казались мне безумно сексуальными (и тут я ни капли не кривлю душой). В общем, не знаю, в чем было дело, но знаю точно, что стоя там и не понимая ни слова из разговора, я думала о том, что Бен Росс — самый сексуальный мужчина на свете. Он был так уверен в себе, так спокоен.

Так вот в чем дело! В его уверенности. Бен разговаривал с продавцом тако так, словно ему и в голову не приходило, что он может выставить себя дураком. И именно поэтому никому бы дураком не показался.

— Ну ты даешь! — восхитилась я, принимая протянутую им орчату. — Это было впечатляюще.

— Клянусь, на этом мои знания испанского и заканчиваются, — ответил он, разворачивая трубочку и опуская ее в мой стакан. — Но я бы солгал, сказав, что не хотел тебя впечатлить.

— Что ж, пока ты в этом преуспел. — Я сделала глоток орчаты. Она была сладкой, прохладной, кремообразной, но в то же время ее можно было пить большими глотками. Ух ты! Вкуснотища.

Улыбнувшись, Бен тоже сделал глоток из своего стакана.

— Я молодец? — спросил он.

— Ты молодец, — ответила я.

Если честно, меня захлестывали эмоции. Я так давно не была никем увлечена, что уже и забыла, как опьяняюще действует влюбленность, как будоражит при этом каждая мелочь, каждый поступок.

Когда наши тако, уложенные в красно-белые клетчатые коробки, были готовы, Бен сграбастал их все из окошка. Сидеть в «Кактусовых тако» было негде, поэтому он предложил расположиться на капоте его автомобиля.

— С такими тако я тебе всю машину заляпаю «пико-де-гальо» [6] .

— Этой Хонде с десяток лет. Я над ней не трясусь.

— Ну ладно. Но должна тебя предупредить — я страшно неуклюжая и неряшливая.

— И часто забываешь ключи.

— И часто забываю всё.

— Меня это не пугает.

Устроившись на капоте его машины, мы болтали о наших работах и о жизни в Лос-Анджелесе. И, конечно же, я заляпала соусом его бампер. Бен лишь улыбнулся. Анна позвонила мне, когда я неудачно пыталась отчистить машину, и я перенаправила ее звонок на голосовую почту. Тако давно были съедены, а мы с Беном всё никак не могли наговориться.

Через какое-то время Бен спросил, не хочу ли я десерт.

— У тебя есть еще какое-то таинственное местечко на примете? — спросила я.

— Нет. Выбор десерта я думал оставить за дамой.

— О, — как-то подрастерялась я, не зная, что предложить. Я понятия не имела, где мы находимся и что нас окружает. — Что ж… ты готов к еще одному приключению?

— Всегда готов! — воскликнул Бен, спрыгнув с капота, и протянул мне руку. — Куда едем?

— В восточный Лос-Анджелес? — осторожно спросила я. Мы были непонятно где, но я совершенно точно знала, что мы в часе езды от моего дома, а восточный Лос-Анджелес находился в другой стороне от него, еще в получасе езды.

— Как скажете, моя прекрасная леди. — Бен помог мне спуститься с капота и открыл для меня дверцу.

— Какой джентльмен, — восхитилась я, собираясь сесть.

— Подожди. — Бен обнял меня за талию и притянул к себе. — Можно?

Наши лица почти соприкасались. Я чувствовала запах его дыхания. Запах кинзы и лука. Но мне почему-то не было неприятно. У меня участилось сердцебиение.

— Да, — ответила я.

— Я хочу тебя поцеловать, — тихо признался Бен. — Но не хочу смущать перед продавцом.

Улыбнувшись, я посмотрела ему через плечо. Продавец тако таращился на нас. Я на самом деле испытывала смущение, но оно вызывало волнение, а не отторжение.

— Так целуй, — ответила я Бену. И он не стал терять времени.

Он целовал меня, прижав к машине, всем телом прильнув к моему. Мои руки взлетели и легли на его плечи, пальцы коснулись коротко стриженых волос на затылке.

Когда Бен отстранился, я смущенно посмотрела на продавца тако. Тот всё еще таращился на нас. Перехватив мой взгляд, Бен обернулся. Продавец мигом отвернулся, и Бен заговорщицки засмеялся.

— Пора отсюда линять, — прошептала я.

— Я же сказал, что ты смутишься, — отозвался он, обходя машину.

Как только мы выехали на автостраду, я написала Анне, что позвоню ей завтра. В ответном сообщении подруга спросила меня, чем же таким я занимаюсь, что не могу с ней поговорить. Я написала ей правду:

«Я на свидании. На весь день. Всё просто замечательно, поэтому позвоню тебе завтра».

После этого Анна, разумеется, попыталась до меня дозвониться, и я снова перенаправила ее на голосовую почту. Наверное, мое внезапное свидание немало ее удивило. Я только вчера встречалась с ней за завтраком, не обремененная никакими планами на свидание, и уж тем более — на весь день.