– Это звучит немного безумно. Не так ли?

Феликс мало знал о кристаллах, но достаточно, чтобы убедиться, что они не для императоров, что пытаются завоевать весь мир.

Амара перебросила свои длинные тёмные волосы через плечо, рассеянно накручивая прядь на палец, словно задумываясь.

– Это правда, что у короля Гая есть все четыре Родича?

– Если он так говорит, значит, правда, - солгал Феликс. – Но я видел лишь лунный камень.

– Я хочу, чтобы король предложил его мне, - Амара заговорщицки улыбнулась. – Тогда мы с тобой могли бы править миром вместе.

– Мы с тобой?

– Ты даже не можешь себе представить, как прекрасно это будет!

– Принцесса, ты не должна говорить мне такое. Ты не должна ничего мне обещать. Я счастлив из-за нашего договора, и что ты нуждаешься во мне. Тем не менее, прости, я принадлежу королю.

Не дав ей шанса передумать, он покинул её комнату. Оказавшись за дверью, он прислонился к стене в коридоре, тяжело вздохнув.

– Это вздох печали или облегчения?

Феликс поднял взгляд и увидел Микаха, дворцового стражника, что встречал их при прибытии.

– Слушай, смотрящий, - недовольно протянул Феликс, - ты подслушиваешь?

Миках склонил голову.

– Зачем? Если и да, я бы не услышал ничего, кроме вздохов и тяжёлого дыхания. И я привык к случайным любовникам принцессы.

– Счастлив услышать, что вы столь близки, - Феликс прищурил глаза, собираясь уходить. – Теперь, прости… - но Миках схватил его за руку, достаточно болезненно сжимая её. – Пусти меня! – почти прорычал он.

Миках не улыбнулся и не дрогнул.

– Скажи, - промолвил он, -ты в неё влюбился?

Феликс моргнул.

– Что?

– Ответь на вопрос?

– А, понимаю. Бывший любовник. Ревнивец? Не волнуйся, между нами нет ничего постоянного. Я уеду так скоро, что ты ещё встретишь следующее полнолуние с нею. Теперь пусти меня, нам двоим не нужны проблемы.

Миках внимательно смотрел на него ещё несколько мгновений, а после отпустил его.

– Хорошо. Не хочу причинять тебе боль.

– Я могу позаботиться о себе, но спасибо за заботу.

***

– Король хочет, чтобы ты проверил корабль, - обратился Мило к Феликсу в тот же день, несколькими часами позднее. – Убедись, что мы можем отплыть в любой момент.

– И он послал тебя приказать мне? – Феликс скептически покосился на второго стражника.

Мило пожал плечами.

– Просто передать информацию. Король занят.

– Его высочество планирует сбежать побыстрее? – спросил он.

Мило кивнул, скривившись.

– Кажется, чем быстрее, тем лучше.

Они не обсуждали просьбу, или, скорее, ультиматум короля – но они, безусловно, обменивались беспокойными взглядами на императорском банкете. В конце концов, они отвечали за жизнь короля, даже если он так легко вызывал на дуэль опасных противников.

Феликс понизил голос.

– Король Гай действительно верит, что нам позволят просто так уплыть?

Правая щека Мило дёрнулась.

– Я не читаю мысли короля.

– Я тоже.

– Но если бы я… - продолжил Мило, столь мрачный, как и во время их первой встречи Феликс, когда они покидали Оранос. – Нет, я хотел бы поскорее уплыть.

И что, по ожиданиям короля, сделают телохранители, если император ответит гневом, а не согласием?

Убить самого могущественного короля всего мира в его доме и ждать убраться невредимым?

Наконец-то он твёрдо кивнул.

– Пойду проверю корабль.

***

Казалось, Феликс обманул себя, заявив, что служба королю пахнет розами – но это было самой глубокой и гнусной грудой навоза, которую только можно представить.

Когда он шёл по главной скамье для подсудимых под сильной жарой в середине солнечного дня, проверяя лимерийский корабль, мысли скользнули в голове. Йонас после удара кинжалом. Повстанец смотрел на него с болью и обвинением в глазах, а Феликс опускал в карман родич Воздуха.

– Хорошо, что он это заслужил, - пробормотал он себе под нос.

Так ли это? На самом ли деле Йонас заслужил подобное злоупотребление доверием. Йонас, что не сделал ничего, но всё ещё пытался совершать правильное и хорошее, несмотря на его провалы.

Возможно, они бы могли помириться, если б Феликс не был столь нетерпеливым, его не пронзила ярость и желание решить кулаками все проблемы.

Он был восемь лет в кладе. Восемь лет убийцы, прежде чем выбрал другой путь.

Он никогда не был более чем маленький невинный мальчик, когда его наняли. Невинный ребёнок, избранный королём, что не дал ему выбора, кроме как вступить на путь смерти.