А вязать буду Олежке, сейчас как раз актуально, холода не за горами. Активному мальчишке теплых удобных вещей нужно много.

Вернувшись домой, я открыла блокнот и долго в задумчивости его листала. Список дел, список покупок для дома, для себя, для Олежки, список книг, список нужного для лаборатории… Скорее всего, как только начнутся занятия, сюда добавится список ингредиентов. Всегда любила составлять списки, они дисциплинируют, помогают ставить цели и не отвлекаться на второстепенное. Но сейчас этих списков как-то слишком много, и вроде бы все срочное, все важное, но еще немного, и я в этом срочном и важном утону.

Наверное, пора задуматься о приоритетах.

Но как решить, что сейчас для меня важнее — учиться, восполнять знания о мире, обустраивать дом, заниматься сыном? Ничего из этого списка не выкинешь и не отложишь «на попозже», все важно и срочно.

«Делай что должно, и будь что будет», — вспомнилось вдруг. Это, конечно, не к домохозяйкам вроде меня относилось, но какая разница? Мысль-то правильная. А еще есть другая, тоже правильная, о пути, который начинается с первого шага. Ну, первый-то шаг я уже сделала, так что остается просто идти дальше.

Захлопнув блокнот, я посмотрела на часы и пошла укладывать Олежку.

Два месяца до первого экзамена слились для меня в бесконечный марафон, тяжелый, выматывающий, но безумно интересный.

Учить «наша мегера» Александра Ивановна умела, но в исключительно жестком стиле. Чтобы впихнуть в себя всю ту информацию, которую она оставляла для самостоятельного разбора, я сидела над учебниками и справочниками по пять — шесть часов каждый день. И еще по два часа тренировала практические навыки.

У школы были свои теплицы с искусственным климатом, практикумы по заготовке мы проходили там. «Справочник травника» и «Определитель растений» надолго стали моими настольными книгами, и оставалось лишь радоваться, что я не поддалась первому побуждению и не перекопала свой садик на картофельные грядки. Хотя, если уж честно, спасла меня от этой несусветной глупости только нехватка сил и времени на первых порах.

Теперь я гадала, какие именно травы найду там весной, и пыталась разузнать, где еще смогу пополнять запас ингредиентов.

Школьными теплицами пользовалась школа. Все, что мы там собирали, и все, что готовили на занятиях, шло для нужд школы. Вокруг города раскинулись поля поместий и фермерские хозяйства, кое-где там можно было что-то купить, и я на всякий случай записала все добытые контакты. Но был один очень важный нюанс — чем больше именно твоей энергии впитали ингредиенты, тем выше будет качество сделанного тобой снадобья. Именно поэтому мастера стремились заготавливать все сами, а что-то и выращивать. И то, что я делала упражнения на развитие силы в своем саду, пойдет очень на пользу тем травам, которые я там соберу, да и деревьям тоже.

К счастью, я жила на окраине, и между нашей Цветочной улицей и полями ближайшего поместья лежала широкая полоса неудобья: речка, рощицы, изрезанные руслами весенних ручьев лужайки. Земля считалась городской, летом там пасли коз, зимой ребятня каталась на санках в овражках, и именно там стоило с первых же дней весны начинать разведку на предмет интересных и полезных травок. Пока же лили холодные осенние дожди, падал и таял неустойчивый первый снег, а мы на занятиях разбирали собранные в теплицах травы, сравнивали методы нарезки, сушки и хранения, тренировали наговоры сохранности и напитку ингредиентов энергией.

Самым шоковым из всех новых для меня знаний стало умение видеть — или ощущать, сразу и слова-то не подберешь! — сколько и какой энергии уже вложено в какой-нибудь пучок сухой травы или горстку растертых цветков. Теория здесь не помогала, нужно было довериться интуиции, «чутью». Это казалось непостижимым, но именно это умение делало ведьму — ведьмой. И отличало снадобья этого мира от привычных мне по прежней жизни аптечных сборов.

Ситуацию осложняло то, что каждый воспринимал энергию по-своему. Поэтому, впервые «увидев» нити и плетения наговоров разной силы и сложности, бесконечные оттенки намерений, жемчужные переливы и мягкое сияние чистой силы, оставалось лишь запоминать, что именно они означают, накапливать опыт, свою личную статистику.

Александра Ивановна неделю гоняла нас по образцам, и не все из них были безопасными. На этом этапе легко накладывались и порчи, и всякая прочая опасная муть. «Вот уж в сказку попала», — хмыкнула я про себя, ощутив гнилостные эманации порчи быстрого старения, болотную муть помрачения разума, липкую паутину приворота. Вот так и станешь параноиком.

Первое, что я сделала, научившись накладывать наговор сохранности и видеть результат — спустилась в подвал. Честно говоря, думала я только о своих грушах с яблоками: