(8)

Начиная с цикла Отца, внутренняя жизнь внешнего человека — его душа — почти не изменилась: здесь по-прежнему царит удручающий хаос, где безраздельно властвуют страх, голод и половой инстинкт — три основные движущие силы Всеобщего Закона.

Вот перед нами весьма убедительное свидетельство — извлечение из «Истории Пелопоннесской войны» Фукидида (460—395 гг. до н. э.). написанной им в назидание современникам:

«В край, ныне именуемый Грецией, прежде стремилось множество переселенцев, словно гонимых ненасытной жаждой к перемене мест. Сметаемые этим нашествием, люди безропотно покидали отчие дома, уступая их все новым пришельцам.

Поскольку в те времена не было ни торговли, ни надежных путей сообщения, каждый сам для себя возделывал свою землю, не думая о других и о том общем устроении, в заботе о котором создают богатства и закладывают основы государства (беззащитные поселения были открыты набегам разбойников-чужестранцев, которые могли явиться когда угодно, чтобы силой отнять урожай); да и кто бы взял на себя этот труд, если каждый был уверен, что в случае нужды или разорения все равно найдет себе где-нибудь новое пристанище».

Ситуация немногим изменилась и тринадцать столетий спустя, как это явствует, например, из книги «Золотые степи» некоего Масуди (900—956), арабского ученого, оправдывавшего описываемое им массовое переселение некоего народа стремлением избежать двойной опасности — чумы и войны.

Беспрецедентно жестокие войны и революции XX века особенно наглядно показали, что по истечении этих столетий предполагать во внешнем человеке какой-либо в нравственном плане прогресс по крайней мере нелепо; напротив, куда более убедительна констатация всеобщего и все более стремительного падения морали, исчезновения ее элементарных норм.

(9)

С началом цивилизации флора и фауна претерпели под воздействием человека значительное качественное изменение, предоставляя в распоряжение передаточной станции все более тонкие энергии. Однако что касается самого человека, то, за исключением Индивидуальностей, подлинная, а именно эзотерическая эволюция человеческого рода — факт более чем спорный. Кроме того, одна из выразительных черт нашего времени—все более значительный прирост населения, который, как иллюстрируют приведенные выше примеры, имеет своим непосредственным результатом рост потенциала передаточной станции.

Тысячу лет назад Земля еще была малонаселенной. Вытеснив славян на север, семь венгерских племен и одно хазарское могли в те времена свободно расселиться по всей территории Паннонии — нынешней Венгрии. В XVI столетии завоеватели Северной и Южной Америк и открыватели Сибири обнаружили, что эти бескрайние просторы, можно сказать, девственно-безлюдны. Напрашивается вывод, что население Земли на протяжении многих столетий едва насчитывало несколько сотен миллионов человек. С началом же современной эпохи начался его стремительный рост. В настоящее время годичный прирост населения планеты составляет порядка 1,6%. Если, согласно подсчетам демографов, в 1955 г. население Земли насчитывало уже примерно 2 700 маллионов, а в 1962 г. — более трех миллиардов человек, то к концу столетия его численность удвоится.

(10)

Описанная специфика человеческой эволюции приобретает особый смысл, если мы попытаемся оценить ее последствия в отношении эволюции всей земной органической жизни как передаточной станции космической энергии.

Несмотря на то, что в современную эпоху общая интенсивность передачи нисходящих вдоль Луча Творения энергий значительно возросла, сам их спектр остается неполным. В нем очевиден громадный дефицит тонких эманации психики — эмоциональных и духовных энергий. Полноценную их передачу — полноценную и в качественном, и в количественном отношении — может обеспечить только подлинная эволюция человека. Поскольку рост человека как биологического вида завершен, его дальнейшая эволюция зависит теперь от его самостоятельного развития, которое представляет собою тот же процесс облагораживания — единственного и непременного условия перехода от знания к пониманию.

Приведем такой пример. Новые научные открытия дали человеку возможность запускать в космос аппараты, т. е. выводить их на околоземную орбиту, где они образуют новое связующее звено между Землей и Мезо- или Тессарокосмом. Это весьма значительный шаг вперед, который не только способствует полной актуализации Луча Творения, но и помогает значительно приблизить наш Смешанный мир к Дейтерокосму.

Вполне ли мы отдаем себе отчет во всех вероятных последствиях этих событий? Вполне ли для нас очевидно крайне важное различие между их значением в научном плане — и в плане эзотерическом? При всем, казалось бы, оправданном триумфе по поводу начавшегося завоевания космического пространства, т. е. выхода в иные миры, неизбежно возникающие при этом проблемы далеко не столь просты, как хотелось бы журналистам. Как правило, испытываемый почти каждым естественный интерес к космическим исследованиям имеет своей подлинной причиной элементарное праздное любопытство, весьма мимолетное даже в данном случае, поскольку оно неразрывно связано с утратой в нынешнем человечестве той драгоценной способности удивляться, в которой Платон усматривал залог Божества в человеке, начало всякого познания. Место этого детски-бескорыстного удивления занимают самодовольство и тщеславие, питающие все более ненасытную гордыню. Тщеславие — верный слуга Всеобщего Закона, методически препятствующего любым усилиям в направлении нравственной эволюции. Тот же Всеобщий Закон — причина возникновения в человеке отрицательных реакций на непредсказуемую новизну, испытываемого им заведомого недоверия при встрече с чем-либо необычным, — что и оборачивается в человеке ненавистью к каждому, кто пытается его разбудить: «Иерусалим, Иерусалим, избивающий пророков и камнями побивающий посланных к тебе!» — говорил Христос (Мф 23: 37; Лк 13: 34). В современном человеке критическое чувство вообще болезненно обострено вследствие гипертрофии интеллектуального центра , поскольку в значительной степени облегчает ему доступ к информации — за счет автоматической в таком случае атрофии врожденной способности к пониманию.

Знание" можно получить даже во сне; но для понимания необходимо пробудить способность к удивлению, которое руководит интуицией и по мере его углубления приводит к осознанию и реализации лежащей в его истоке инстинктивной тяги к освобождению. Именно понимание понуждает нас к действиям, в качестве положительной эмоции помогая преодолеть инертность как следствие принципиальной двойственности интеллекта.

Стоит лишь человеку попытаться сопоставить в своем интеллектуальном центре те предостережения, которых, можно сказать, полно в Писании, с теми явственными знаками, которые выписывает на небосводе технологический про-