– Это ты, – прошептал я, поднимая руку и укрывая ладонью ее щеку. – Елы-палы.

У нее вырвался слезливый смешок, она закрыла глаза и ткнулась лбом мне в подбородок.

– О, слава богу, – произнесла она будто про себя, но вполне громко, чтобы я услышал.

Взяв ее за подбородок, я поднял ее лицо так, чтоб мог видеть его:

– Почему ты ничего не сказала? Думала, наверное, что я – полный засранец?

Клэр ухмыльнулась.

– Думала. Поначалу. Лиз хотела надрать тебе задницу.

– Полагаю, до сих пор хочет, – невозмутимо бросил я.

Клэр улыбнулась, и у меня ноги сделались ватными.

– Честно говоря, я не знала, что и подумать, когда в первый раз увидела тебя, а ты ничего не сказал. Я посчитала, что ты – обычный засранец, у которого таким ночкам в колледже числа не было. Но после того, как Джим проболтался кое о чем, тобой рассказанном, Лиз довольно быстро сообразила, что ты, должно быть, в ту ночь просто напился в хлам, и где тебе было все обо мне запомнить. Я вообще, скажем для начала, до сих пор уживаюсь с представлением, что просто-напросто не очень-то западаю в память.

Она горько рассмеялась своим собственным словам: от такого удара по самомнению радости ей было немного.

– Даже не шути так. Ты хоть представляешь, как долго я тебя разыскивал? Каким свихнувшимся дуболомом считал меня Дрю, потому как я обнюхал все парфюмерные салоны, тщетно старался отыскать лосьон, пахнущий шоколадом, а ничто даже близко не подходило? Я уж начинал думать, будто выдумал тебя.

Снова притянув ее к себе, я уперся с нею лоб в лоб: боялся выпустить от страха, что она снова исчезнет. Как же только это на самом деле возможно? Дрю этому ни за что поверит. Я сам все еще не верю своему везению. Теперь, когда она была так близко, я чувствовал запах ее кожи безо всяких стараний, и губы мои сами собой растягивались в улыбку.

– Или ты в ту ночь не была такой же пьяной, как я, или у тебе просто чертовски хорошая память. Как, черт возьми, ты– то узнала меня? – спросил я.

Клэр уж было рот открыла, чтобы ответить, как вдруг дверь магазина распахнулась, мы оба повернулись, и она неожиданно быстро высвободилась из моих рук. В дверь влетел все тот же речистый мальчуган, и я рассмеялся, представив себе, что он опять утек от своего папаши.

– Мамочка! У меня есть морррозеное! – вопил он, бегом устремляясь прямо к нам.

Я стоял с раскрытым ртом, глядя, как наклоняется Клэр, как подхватывает малыша, который бросился ей в объятия. Снизу она бросила на меня взгляд, полный самого безудержного ужаса.

Елы-палы. У нее ребенок. Я пять лет ее разыскивал, а она трах-бах и заимела ребенка. Вот уж действительно, жизнь полна сюрпризов!

– Милая, этот сорванец в двух шагах от того, чтобы его посадили на детский поводок, какие продают в зоомагазине напротив. Или на строгий ошейник. Интересно, требуется разрешение на скрытое ношение чего-нибудь вроде тазера? [47]

В дверь вошел тот самый папаша, с которым мы уже виделись, и я постарался не спасовать, пока тот шел к месту, где присела Клэр, все еще обнимавшая мальчишку. На лице у нее было такое выражение, будто ее подташнивает.

У Клэр, значит, тяга на старичков. Дядечке этому явно под пятьдесят. Меня б на ее месте тоже тошнило. Это уж чересчур. Она дотрагивалась до его старых сморщенных яиц. Спорить могу: когда он кончает, с его старческого кончика срывается лишь клубочек дыма. Наконец дядечка перевел глаза на меня и оглядел с головы до ног.

– А это еще кто? – спросил он, явно забыв по причине болезни Альцгеймера про нашу встречу всего несколько минут назад.

– Джордж! То-то мне недавно показалось, что я увидела, как подъехала ваша машина! – воскликнула Лиз, возникая на пороге со своей половины магазина, словно чертик из табакерки. И прямиком к Клэр, помогла той с пола подняться. Я уставился на аккуратно подстриженный затылок мужчины, поскольку подошла Лиз и тот отвернулся, чтобы обняться с ней. Твою мать, у него уж лысина пробивается.

Клэр то и дело переводила встревоженный взгляд со Старика Деда Мороза на меня и обратно. Я гадал, как он воспримет тот факт, что у нас с Клэр было кое-какое прошлое и почти все на мази всего за пять минут до того, как он явился сюда и помешал.

– Я спал с твоей женой, – заявил я, принимая боксерскую стойку и глядя на него в упор сверху вниз.

Все трое взрослых вытаращились на меня, даже не пытаясь скрыть непонимание на лицах.

– Ты спаув с моей Булей? Она тебе читава скажку на ночь? Папа говолит, она хрррапит.