– Э-э, предполагаю, что он все еще спит. И ты, полагаю, тоже, – сказала я в ответ.

– А где фермер с булочками?

Вытянув ногу, я пнула его повыше колена:

– КАРТЕР! – заорала я. – Проснись!

Тут он наконец-то посмотрел на меня, все его лицо сморщилось от замешательства. Он быстро-быстро моргал и головой тряс, как будто хотел все по местам расставить.

– Мне еще раз приснилось, что ты у меня в рот взяла, так же как и тогда утром, когда Гэвин оказался в гостиной и во все глаза смотрел, как я сплю. Черт побери, а нынешний сон казался явью, – выговорил он.

В тот момент я понятия не имела, о чем это он толковал.

Глаза его все еще обеспокоенно шарили по комнате, словно он ждал, что Гэвин выскочит откуда-нибудь из-под кровати и закричит: «Сюрприз! А я видел, как мамочка тебя через писун надувала!»

Потом Картер опять посмотрел на меня:

– А почему ты в ногах лежишь?

Я вздохнула, затем поднялась и перебралась в изголовье постели, к нему под бочок. Устроившись, откинулась на спинку кровати и глянула туда, где сходились его ноги, туда, где он все еще прикрывал скрещенными ладонями свой пенис, болтавшийся поверх трусов. Проследив за моим взглядом, он прикрываясь, быстрым движением рук натянул на себя трусы.

Какой стыд!

– Что ж, Картер, на этот раз тебе не сон снился. Твой член был у меня во рту, когда ты вздумал побрыкаться, вопя что-то про свой писун и про нашего сына.

Выражение его лица было бы повеселее, если б губы мои не кривила обида от утраты его пениса. А его пенису следовало бы взять себе девизом рекламный слоган зубной пасты: «Несет рту радость».

– Боже мой! Скажи, что я при пробуждении не перебил криком твое занятие. Скажи, что этого не было, и мы сможем сделать вид, что я не сшиб тебя со своего члена. Не думаю, что мое эго придет в себя от чего-то подобного.

Я протянула руку и потрепала его по щеке.

– Извини, милый, и рот мой, и губы были целиком заняты твоим членом, пока ты спал, – прошептала я. Картер застонал. – Впрочем, вынуждена признаться, я даже не догадывалась, что оральный секс включает в себя ослиные лягания под дых.

Он опять застонал, на этот раз уже раздраженно:

– Черт! Не моя вина. Стоит мне только оказаться с тобой рядом, даже если я лежу в беспамятстве, как мое естество твердеет и я вижу непристойные сны о тебе. Мне показалось, что история прошлого утра повторяется, и я перепугался.

Картер посмотрел на меня и надул губки:

– Миленькая, прошу, сделай еще раз, а?

Прозвучало это так по-детски, что я, не удержавшись, рассмеялась.

Вдруг дверь спальни распахнулась настежь, и в комнату влетел Гэвин. Взобравшись на кровать, он уселся между нами двумя.

– Доброе утро, мамочка, – произнес он, прижимаясь ко мне.

Картер вздохнул, понимая, что умолять дольше нет смысла. Впрочем, он улыбнулся, глядя, как я обнимаю Гэвина и мы оба соскальзываем по спинке кровати под одеяло.

Когда мы угнездились, Гэвин глянул через плечо на Картера:

– Доброе утро, нытик-папочка, – произнес он, прежде чем снова повернуться лицом ко мне и начать играть моими волосами.

Я опять рассмеялась: Картер и впрямь был немного похож на нытика.

Он же, тряхнув головой, рассмеялся вместе со мной.

Гэвин обеими ладошками взялся за мое лицо и серьезно посмотрел мне в глаза:

– Слышь, мам, – воззвал он.

– Да, деточка.

– Дай мне твои сиси посмотреть.

Мой пенис был у нее во рту.

Мы сидели после обеда на диване, и я только и делал, что через макушку Гэвина пялился на рот Клэр.

И это, как ни кинь, неправильно.

Но ведь, Иисусе, вот эти красные пухлые губы были сомкнуты вокруг моего пениса, а я ее отпихнул. Конечно, это было неосознанно, но все-таки… Я отфутболил ее с себя, как мяч с лету. А ведь типа правило номер один в сексе: никогда не сшибай девчушку со своего члена, если она его держит во рту. Вот если он у нее в зубах, и она нещадно треплет его, как какую-нибудь жевательную игрушку, тогда другое дело.

Я сокрушенно вздохнул и вновь принялся смотреть фильм.

– Напомни, как это называется? – спросил я.

Гэвин сидел прижавшись ко мне бочком и положив ноги к Клэр на колени.

– «Поиски Немо», – промямлил он.

Некоторое время мы в молчании смотрели фильм, и я снова как бы чувствовал себя ребенком, наслаждаясь тем, что происходило на экране. Давненько, давненько не смотрел я мультиков.

– Черти немытые, они что, только что угробили жену-рыбину того хвостатого? – потрясенно вырвалось у меня.