Не каждый игрок может похвастаться сочетанием футбольного интеллекта и природного ума, однако ван Гал обладал и тем и другим. Это хорошие данные и для успешной тренерской карьеры. На тренера давят со всех сторон болельщики, спонсоры, совет директоров, коллеги, пресса. Чтобы добиться успеха и справиться с таким стрессом, необходимо обладать как умом, так и устойчивой психикой. Часто последнее гораздо более важно, чем владение разнообразными тактическими навыками. Напускная храбрость отнюдь не скрывает тот факт, что ван Гал – устойчивый человек с широким кругозором, основы чего были заложены в годы становления его личности. Молодой Луи посещал высшую гражданскую школу. Это было довольно престижное заведение, выпускники которого могли поступать в университет. Его футбольные таланты не могли не привлечь внимание скаутов «Аякса», однако, даже если интерес к ван Галу и был ими проявлен, его братья и сестры, обожавшие своего умного младшего братика, защищали его от чересчур назойливых запросов. Они хотели, чтобы он сперва завершил свое школьное образование, продолжая параллельно поигрывать какое-то время за «Де Мер». Ван Гал был отличным учеником и смог окончить школу в шестнадцать лет.

Ван Гал хотел стать учителем физкультуры и поэтому поступил в Академию физической культуры в амстердамском пригороде Гёзенвелд. В академии он узнал, как заставить людей работать. «Я был зеленым, как трава. Я практически не знал, как выглядит женщина, и постоянно играл в футбол. В академии это изменилось, ведь там было совместное обучение. Я научился общаться с женщинами и вообще с людьми. В академии было важно не только знать, как делать то или иное упражнение, но и понимать, какая психология лежит в его основе. Всему, чему я научился, я научился в Академии физкультуры».

Луи было всего семнадцать лет, когда он поступил. «Я стал умнее в академии, потому что научился мыслить абстрактно. Мало кто смог добиться такого в столь юном возрасте. У меня были предметы типа педагогики, психологии, философии, и я был окружен парнями двадцати трех лет. Думаю, это потому, что я взрослел чуть быстрее своих братьев. У меня был удивительный учитель Макс Копс – он мог придать структуру всему, чему учил. Свой девиз „Дух сильнее тела“ я перенял у философа Джона Локка. А учитель психологии на курсе тренеров Джон Рейсман научил меня, что лучше всего решать проблемы с людьми в позитивном, а не в негативном ключе. Я сторонник гармонии, а вот Ринус Михелс и Йохан Кройф были сторонниками борьбы». Эти уроки оказали сильное положительное влияние на будущую тренерскую карьеру ван Гала.

Образцом для подражания ван Гала был тренер «Аякса» и сборной Голландии Ринус Михелс. «Он ведь тоже был сперва учителем физкультуры. Игроки – они как большие дети. Между работой тренера и работой учителя есть много общего. Разница лишь в целях. В школе у тебя воспитательные цели, но меня всегда интересовал результат, именно поэтому я хотел работать в спорте. Будучи учителем физкультуры, я также был сильно сконцентрирован на результате. Здесь нет ничего плохого – наоборот, по-моему, это хорошо, – но ты не должен терять из виду и педагогический аспект. Я не терял. Для меня достижение результата было способом воспитания детей. За исключением этого, все одинаково. Ты подходишь к ученикам определенным образом со своей философией, так же обстоят дела и с футболистами. И что в школе, что в футбольной команде ты сталкиваешься с неофициальной иерархией и различными культурами».

В конце сезона 1970/71 «Де Мер» сыграл несколько тренировочных матчей против младших команд «Аякса». Ван Гал довольно ярко показал себя в этих встречах, и «Аякс» снова проявил интерес к талантливому и властному полузащитнику. В этот раз, на пороге двадцатилетия, ван Гал не стал упускать такую возможность. Он заключил контракт и начал играть за вторую команду «Аякса». Он стал получать порядка 750 гульденов (около 250 фунтов стерлингов) в месяц – хорошие по тем временам деньги для новичка. «Аякс» заботился о своих игроках и запрещал им играть на улице во избежание травм. О мопеде ван Гала также не могло быть и речи – по мнению менеджмента клуба, это было слишком рискованно. Взамен он получил автомобиль «Фиат-127», а его «Пух» был передан друзьям, чтобы они смогли приезжать на его игры.

В своей книге 1991 года «The Undutchables» [1] писатель Колин Уайт так красочно описал свои впечатления от прибытия в столицу Нидерландов на поезде: «Приехав на славный центральный вокзал Амстердама, не смотрите никому в глаза, иначе вам тут же что-нибудь попытаются впарить: гашиш, героин, кокаин, дешевый отель или корабль-гостиницу (на реке за вокзалом), прислугу, левую газету, правую газету, центристскую газету, чистку обуви, попросят подписать петицию или присоединиться к демонстрации или бунту, помочь сквоттерам (krakers), борцам за права женщин или гомосексуалистов. В любом случае рекомендуется таращить глаза в пол до тех пор, пока вы не покинете территорию вокзала и не столкнетесь с кучами собачьего дерьма, украшающего улицы Амстердама». Это, безусловно, довольно циничный взгляд на столицу Голландии, и ситуация в городе вряд ли была такой уж неблагоприятной двумя десятилетиям ранее, когда Луи ван Гал начал играть за «Аякс». Но и сам город, и его обитатели, без сомнения, стоят особняком как во всем мире, так и в самой Голландии.

Беспокойный Амстердам – единственный коронованный город в мире. Эту корону, возложенную на голландскую столицу императором Священной Римской империи Максимилианом I, до сих пор можно видеть на башне Вестерторен. Не в этом ли причина того, что амстердамцы чувствуют свое превосходство над остальными голландцами и что остальные жители Нидерландов слегка запуганы столицей и активно критикуют ее? Ван Гал не родился в центре, в Мокуме, как местные ласково называют город, и он не говорит с тем особым выговором, что отличает нидерландский язык многих амстердамцев от языка их соотечественников. Но у него есть это несколько воинственное, напористое поведение, характеризующее многих жителей столицы. С амстердамцами поладить нелегко, и, действительно, никто не обвинял ван Гала в избытке дружелюбия. Но его упертость и непоколебимая уверенность в собственной правоте, сочетающиеся с неоспоримой компетентностью в тренерском деле, обычно позволяли ему добиться своего. Так стало и в случае с «Аяксом», где конкуренция была очень жесткой.

Когда ван Гал пришел в «Аякс», он был уже относительно «старым» – ему было двадцать лет, тогда как большинству его партнеров по второй команде было восемнадцать или девятнадцать. Кроме того, многие уже играли прежде в юношеских командах «Аякса» и знали все ходы и выходы. Ван Гал же был чужаком. Его поставили на позицию нападающего, и хотя это было не самое лучшее для него место, он смог проявить себя за счет развитой техники и понимания игры. Его главными недостатками были плотное телосложение и неповоротливые движения: он не очень хорошо бегал и медленно перестраивался. Ускорения у него тоже особо не получались, и уставал он быстрее своих товарищей по команде. Беговые тренировки особо не помогли, и вскоре от них отказались. Потом ван Гал замечал: «Я не мог бегать по полю все девяносто минут, я не беговое чудо. Если бы мог, то тогда с моими техническими и тактическим навыками не оказался бы в “Спарте” [в Роттердаме, в конце карьеры]. Я был бы в состоянии выиграть золото. Мне, конечно, хотелось бы быть великим бегуном, но я не печалюсь из-за того, что я им не был. Я научился жить с этим. Мне пришлось».